Леди с секретом для некромага. Книга 1

Боль в руке стала почти нестерпимой. Перед глазами все поплыло. – О, богиня, я ругаюсь с котом!

Не веря в происходящее, Ева приложила руку ко лбу. Лоб был горячий.

– У меня жар… – простонала она. – Мне нужен лекарь…

– Только в обморок снова не падай, – насупился кот. – Какие нынче все нежные! Прямо фиялки!

Но Ева его уже не услышала.

Боль ослепила и оглушила ее.

Она не заметила внезапно поднявшийся в погребе ветер. Не удивилась ему. Не ощутила, как этот ветер мягко подхватил ее оседающее тело и понес вверх по ступенькам.

Где-то скрипнула дверь. Или этот звук просто родился в ее воспаленном сознании.

Медленно и аккуратно поток воздуха опустил Еву на упругий матрас.

Кто-то теплый, пушистый потерся о ее щеку и проворчал:

– Ладно, можешь пока отдыхать. Кто ж знал, что ты окажешься такой слабой, хозяйка…

***

Когда Ева снова открыла глаза, то увидела не выложенный камнем свод погреба, а чуть облупившийся лепной потолок.

Несколько минут она разглядывала его, пытаясь сообразить, где находится. В памяти смутно отпечатался спуск в подвал, говорящий кот и укус…

Ева подняла к глазам пострадавшую руку.

Никаких следов укуса не было. Ни отметин от кошачьих зубов, ни синяка.

Она потыкала пальцем в кисть.

Ничего не болело.

Неужели привиделось?

Молодая женщина шевельнулась, и под ней натужно запели пружины.

Сев, она осмотрелась. Взгляд упал на знакомые обои в полоску и портреты в широких белых паспарту.

Да это же спальня бабушки! Как ее сюда занесло?

В этой комнате ярко пахло мятой и розмарином. Портьеры были раздвинуты, а за окном быстро темнело. Ветер сгонял над домом сизые облака.

Сама Ева сидела, свесив ноги, на кровати, накрытой цветастым стеганым покрывалом с кружевными подзорами. У кровати стоял огромный сундук, на котором высилась стопка аккуратно сложенных одеял. Чуть дальше – комод, на нем – медный таз для умывания и кувшин. С другой стороны примостилась расписная ширма в восточном стиле. Красно-синие птички порхали среди зеленых ветвей, склевывая спелые вишни.

И, странное дело, в этой комнате все было целым! Ни следа плесени или пыли, словно здесь каждый день прибирались. Даже стекло в окнах поражало прозрачностью и чистотой.

А еще Ева не помнила, как вошла. Последнее внятное воспоминание обрывалось на том, что она долго сидела в спальне родителей, размышляя о прошлом, потом подошла к двери запретной комнаты, потопталась, но так и не решилась войти…

Или решилась?

Ну, судя по тому, что она сейчас сидит на кровати в той самой комнате, значит, все же вошла. А все остальное ей померещилось от нервов и переутомления.

Шутка ли, в один день стать вдовой, на второй узнать, что ты нищая, а на третий – оказаться на улице с одним саквояжем в руках?

И нет ни родителей, ни родственников, к которым можно обратиться за помощью. Только этот старый, полуразвалившийся дом и отчаяние.

Глаза защипало.

Словно в ответ на грустные мысли в окно ударили первые капли.

Ева быстро сморгнула слезы и поднялась.

Только дождя не хватало! Вот-вот вода с потолка течь начнет. Нужно срочно искать тазы и ведра.

Обидно, конечно, что провалялась тут без толку, не успела в лавку сходить. Теперь придется сидеть до утра голодной, в холодном, нетопленом доме.

Ева с тоской вспомнила пирожок, который перехватила утром на полустанке. Но выбора не было. Она не рискнет выйти в дождь, ведь у нее нет ни зонтика, ни сменной пары ботинок, ни платья.Одно утешает – комната бабушки выглядит вполне жилой. Тут и переночевать можно.

Под голодное ворчание желудка Ева спустилась на первый этаж и застыла.

На всякий случай протерла глаза.

Но зрение не обманывало. Как, впрочем, и остальные органы чувств.

Дверь в кухню была открыта, и оттуда шел теплый дух. А еще с лестницы открывался прекрасный вид на печь, в которой весело потрескивал огонь. На печи стоял закопченный чайник и собирался вот-вот закипеть.

Не веря глазам, Ева шагнула в двери и судорожно вздохнула. На столе лежали буханка хлеба с аппетитной поджаристой корочкой, головка сыра, аккуратно завернутая в пергамент, и перевязанный бечевкой бумажный пакетик.

Чудеса! Неужели она все же сходила в лавку и ничегошеньки об этом не помнит?

Совсем растерявшись, Ева опустилась за стол. Рот наполнился вязкой слюной.

А впрочем, какая разница? Голод не тетка!

Схватив буханку, она впилась зубами в мягкий бочок. Оторвала кусок, но пока жевала – устыдилась, вспомнила о приличиях. Быстро отыскала в ящичке нож и разделочную доску. Наделала сэндвичей с сыром. А тут и чайник закипел.

В бумажном пакете оказался самый настоящий чай.

Как и откуда что взялось, Ева уже не задумывалась. Просто схватила с полки запыленную чашку, наспех обтерла и заварила в ней душистый напиток. А потом глотала обжигающий чай вместе с текущими по щекам слезами, всхлипывала и слушала, как по крыше бьет дождь, как в печи трещат поленья, и как звонко капает где-то вода…

Вода!

С потолка прямо в чашку упала крупная капля. Вторая ударила Еву по носу. За ней еще одна и еще.