Леди с Запада

Джейк смотрел на Викторию чуть приподняв бровь, а она, презирая себя за трусость, дрожащими руками начала расстегивать пуговицы на белой блузке. Кажется, это было единственным, что можно было сейчас сделать.

Ей не только никогда не приходилось раздеваться на глазах у мужчины, но даже в страшном сне не могло такое присниться. Медленно, одну за другой, она расстегнула пуговицы на манжетах, расслабила пояс.

— Пошевеливайся! — в нетерпении прикрикнул на нее Джейк.

Она бросила блузку на стул, а юбка сползла вниз и повисла на бедрах, удерживаемая многочисленными нижними юбками.

— Снимай все, — приказал он.

Виктория распустила завязки и сняла юбку через голову, С изумлением Джейк обнаружил, что под ней была еще одна. Виктория распустила и ее, и она упала к ногам женщины. Она предстала перед ним только в кружевных панталонах и рубашке.

Краска залила ее лицо. Она вспомнила чудовищные ночи с майором. Но даже он не унижал ее подобным образом, пытаясь утвердить над ней свои супружеские права. Он никогда не просил ее раздеваться в его присутствии. Но это был, не майор, а Джейк. Она замерла, словно парализованная, и не отрываясь смотрела на его мощную грудь и широкие плечи, поблескивавшие в слабом свете лампы. На его груди, покрытой темными кудрявыми волосами, она с некоторым смущением обнаружила два соска. Ей никогда не приходило в голову, что и у мужчин они есть. Это еще больше напугало ее.

Джейк смотрел на обрисовывающиеся изпод рубашки круглые груди Виктории, и страсть переполняла его. Господи, как она была хороша! Нежная кожа, прелестная, в меру округлая фигура.

— Теперь рубашку, — хрипло пробормотал он. Она снова побледнела и с отчаянием скрестила руки на груди.

— Я не буду этого делать… — голос ее дрожал, а Джейк уже не в силах был сдерживать себя. Он грубо рванул вверх рубашку, стянул ее через голову Виктории и швырнул в сторону.

Виктория съежилась. Даже майор никогда не требовал от нее обнажать грудь. Она попыталась прикрыть ее руками, но Джейк схватил ее запястья и заставил опустить руки вдоль тела.

Не прячься от меня, — тихо произнес он, не отрывая от нее взгляда.

Тепло разливалось по его телу, кровь гулко стучала в жилах. Он дрожал, возбужденный ее близостью. Он никогда не испытывал ничего подобного, никогда его так сильно и неудержимо не влекло к женщине, и не к любой, а к однойединственной, которую никто не мог ему заменить.

— Я хочу рассмотреть тебя всю, каждую клеточку твоего тела, — прошептал он.

— За что ты мучаешь меня? — простонала Виктория. — Что я тебе сделала?

Ее глаза были влажны от подступивших слез, но она не хотела, чтобы он видел ее плачущей.

— Ты ничего не поняла, — голос его стал еще более хриплым. — У меня и в мыслях нет тебя наказывать. Я смотрю на тебя потому, что хочу тебя, и вижу, что и ты хочешь меня. Пришло время, когда мы можем быть вместе. — Он отпустил ее запястья и освободившейся рукой обнял за талию, наслаждаясь шелковистостью ее кожи.

— Подожди, ты увидишь, какое это наслаждение, — прошептал он.

— Ты с ума сошел! — воскликнула она, непонимающе и возмущенно глядя на него.

Ответ Виктории многое объяснил Джейку. Он улыбнулся и прижал ее к себе.

— Да, да, моя милая. Ведь я — не МакЛейн! И я так буду тебя любить, что мы оба потеряем рассудок.

— Но ты не должен со мной это делать… — простонала она, все еще испуганная и пораженная.

— Почему же, милая, — прошептал Джейк, склоняясь к ее ушку, — ты так хороша. Если бы тебе была так же приятна моя нагота, как мне твоя, мы могли бы никогда не одеваться.

Мысль о том, что можно лежать обнаженной рядом с мужчиной, казалась Виктории чудовищной и невероятной.

— Поцелуй меня, — мягко попросил Джейк, подняв ее подбородок, — поцелуй же…

Он склонился к Виктории и прижался к ее губам. Она едва касалась пола ногами и почти теряла сознание. Инстинктивно она уцепилась за его плечи.

Поцелуй становился все более страстным, а его язык проникал все глубже в ее рот, как бы готовясь к следующему, более решительному вторжению.

Несмотря на свой всепоглощающий страх, Виктории было так приятно знакомое тепло его кожи, что ей захотелось прижаться лицом к его плечу. Она с наслаждением вдыхала исходивший от него запах, и тело ее расслаблялось, становилось горячим и тяжелым. Ей казалось, что она пьянеет. Она с трудом оторвалась от его губ, чтобы сделать глубокий вдох, и откинула голову назад, подставляя для поцелуя свою шею.

— Вот теперь хорошо, милая, — прошептал Джейк.

Слабо протестуя, Виктория застонала. Он не должен… Она не может ему позволить, она не должна… Почему же ей так хочется, чтобы поцелуй не кончался и чтобы он не останавливался на этом? Ее охватило странное безумие. Все, что с майором казалось отвратительным и непереносимым, было теперь желанным. Мысль о том, что она стала такой порочной, заставила ее содрогнуться. В ответ на это движение Джейк хрипло застонал и, подхватив ее на руки, понес на кровать.