Леди Сьюзан

– Дорогая моя, – ответила я, – и не думай, что должна у меня просить прощения из-за этого. Я была бы благодарна всякому, кто был бы причиной отъезда моего брата домой, потому что я знаю, что папа очень хочет видеть его дома. Однако что же ты такого совершила, чтобы повлиять на его решение?

Она вся вспыхнула и ответила:

– Я была так несчастна из-за сэра Джеймса, что я не могла удержаться. Я совершила большую ошибку и сознаю это. Но ты не представляешь, в каком я была состоянии, а мама строго запретила мне говорить об этом с тобой и моим дядей.

– И поэтому ты говорила с моим братом, чтобы он как-то вмешался в это дело, – сказала я, желая помочь ей объясниться.

– Нет, но я написала ему. Да, я это сделала. В это утро я встала до рассвета. Я потратила на это два часа и, когда закончила письмо, то подумала, что никогда не решусь отдать его. Однако после завтрака, возвращаясь в свою комнату, я встретила его в коридоре, и тогда я поняла, что все зависит от этого момента. Я заставила себя отдать его. Он был так добр, что принял его без промедления. Я не смела взглянуть на него и убежала прочь. Я так испугалась, что у меня перехватило дыхание. Милая тетя, ты не знаешь, как я была несчастна.

– Фредерика, ты должна была поделиться со мной своей бедой. Ты всегда встретила бы во мне друга, готового помочь тебе. Разве ты думаешь, что твой дядя и я не поддержали бы тебя с такой же готовностью, как мой брат?

– Конечно, я не сомневалась в твоей доброте, – сказала она, покраснев опять, – но я думала, что мистер Де Курси может как-то повлиять на мою маму. Однако я ошиблась. У них была ужасная ссора из-за этого, и он теперь уезжает. Мама никогда не простит меня, и мне будет еще хуже, чем прежде.

– Вовсе нет. В таком вопросе, как этот, запрещение мамы не должно помешать тебе говорить со мной об этом деле. Она не имеет права сделать тебя несчастной, и она не добьется этого. А твое обращение к Реджинальду будет полезным для всех сторон. Можешь быть уверена, что никто больше не сделает тебя несчастной.

Каково же было мое удивление, когда в этот момент я увидела Реджинальда, выходящего из туалетной комнаты леди Сьюзан. Мое сердце сразу почуяло беду.

– Ты уезжаешь? Мистер Вернон у себя.

– Нет, Кэтрин. Я не уезжаю. Ты не возражаешь против краткого разговора? – Было очевидно, что, увидев меня, он смутился. Фредерика сразу же исчезла.

Мы направились в мою комнату.

– Я понимаю теперь, что действовал с моей обычной глупой импульсивностью, – сказал он, все больше смущаясь. – Я совершенно неправильно понимал леди Сьюзан и едва не оставил этот дом под ложным впечатлением о ее поведении. Во всем этом была допущена очень большая ошибка. Я думаю, что мы все ошибались. Фредерика плохо знает свою мать. Леди Сьюзан озабочена лишь ее благополучием, но Фредерика не считает ее своим другом. Поэтому леди Сьюзан не всегда точно знает, что может обеспечить счастье ее дочери. Кроме того, у меня нет права вмешиваться. Мисс Вернон ошиблась, обратившись ко мне. Короче говоря, Кэтрин, все пошло не так, но теперь все, к счастью, закончилось. Мне кажется, что леди Сьюзан хочет поговорить с тобой обо всем этом, если ты склонна к этому.

– Конечно, – ответила я, глубоко вздыхая при изложении этой неубедительной версии. Однако я не стала возражать, потому что это было бы бесполезно. Реджинальд был рад оставить меня, а я направилась к леди Сьюзан, мучимая любопытством услышать ее объяснения.

– Разве я не говорила вам, что в конце концов ваш брат никуда не уедет? – сказала она с улыбкой.

– Да, вы действительно говорили это, но я надеялась, что вы могли ошибиться, – сказала я очень печально.

– Я бы не рискнула высказать такое мнение, – ответила она, – если бы в тот момент мне не пришло в голову, что это его решение уехать было вызвано разговором, которым мы были заняты этим утром и который завершился к его большому неудовольствию из-за того, что мы так и не поняли друг друга. При этой мысли я решила, что тот несчастный спор, в котором мы, возможно, оба были одинаково неправы, не должен лишить вас общества вашего брата. Если вы помните, я немедленно вышла из комнаты и решила не терять времени и исправить, насколько могла, эти ошибки. Дело в том, что Фредерика была решительно настроена против супружества с сэром Джеймсом.

– Неужели ваша милость может возражать и не согласиться в этом с ней? – воскликнула я с некоторой горячностью. – У Фредерики светлая голова, что нельзя сказать о сэре Джеймсе.

– Я очень далека от того, чтобы сожалеть об этом, дорогая моя сестра, – сказала она, – напротив, я благодарна за то, что моя дочь проявила столь достойный знак здравого смысла. Сэр Джеймс, конечно, ей не пара / его мальчишеские манеры усугубляют его положение/, и если бы она обладала достаточной проницательностью и способностями, которые я желала бы видеть в ней или знала бы, что она обладает ими в такой мере, я не была бы так склонна к заключению этого брака.

– Странно, что вы одна не подозревали о здравом смысле вашей дочери.