Леди Смелость

Кристиан медленно взял протянутое письмо. Всего несколько слов, написанных через всю страницу: "Приезжай в Фале, и он будет у тебя в руках". Увидев внизу подпись Норы, он закрыл глаза. Письмо забрали у него, пока он пытался приостановить распад самых основ своего "я".

Он собрал всю свою волю, но потерпел поражение, и надежда умерла. С ним происходило то же, что произошло бы с замком, у которого камни фундамента вдруг превратились в воду. Он чувствовал, как тает их мощная опора.

– Дурак, - сказал ему Блейд. - Это письмо - подделка. Она никогда не смогла бы предать тебя, так же как не смогла бы поджечь хворост в костре вокруг еретика на колу.

– Я слишком сильно ее обидел, - проговорил Кристиан, не замечая, что Блейда уже куда-то оттащили от него.

Он стоял без движения в кольце мечей и не мог найти в себе силы, чтобы оказать сопротивление приближавшемуся к нему Черному Джеку.

– Кристиан! - закричал Блейд, пытаясь вырваться из рук державших его мужчин.

Пока Кристиан затуманенным взором бессмысленно смотрел на лежавшее на земле бревно, Черный Джек схватил его за руки и, вытянув их вперед, с величайшей осторожностью защелкнул на запястьях наручники. Потом провел ладонью по щеке Кристиана, и тот, подняв голову, встретил его изумленный взгляд.

– Я ожидал отчаянного сопротивления.

Тряхнув головой, Кристиан попытался пробудить в себе былую жажду мести, но она ушла из него вместе с волей к сопротивлению.

– Ты внимательно меня слушаешь? - Джек взял Кристиана за подбородок. - Наконец-то я победил, и мне даже не пришлось прибегать к кнуту.

– Я бы предпочел кнут. А теперь мне все равно, что ты со мной сделаешь.

Без особого интереса он увидел, что Джек наконец-то понял. Выругавшись, разбойник дернул за наручники.

– Соберись с духом! Я хочу сражаться.

Еле слышно Кристиан ответил:

– Для этого нет никаких причин.

– Есть причины! - закричал Черный Джек. - Ах, ты, дрянь! Да твое происхождение - достаточная причина. Я хочу отомстить. Я хочу, чтобы ты боролся и извивался, когда я буду тебя дрессировать. Что за удовольствие иметь в своем распоряжении послушного бессловесного раба! Почему, ты думаешь, я выбрал тебя, а потом Блейда тебе на смену?

– Мне все равно.

Черный Джек набросился на Кристиана и влепил ему пощечину, потом ударил кулаком в челюсть. Кристиан зашатался под ударами, ему показалось, что голова у него раскалывается. Он упал на одно колено, но двое подручных Джека поставили его на ноги, поддерживая с обеих сторон. Кристиан пытался вызвать в себе хоть какую-то реакцию на происходящее и не мог; с утратой надежды на него нашло полное оцепенение.

У него было ощущение, что все мысли и чувства вытекают из него и бесследно уходят в землю. Он не стал сопротивляться даже тогда, когда Джек, схватив за цепь, соединяющую наручники, поволок его к дереву. Он слышал, как Блейд что-то кричал ему, но не мог заставить себя вникнуть в смысл его слов.

Он испытал что-то вроде удивления, когда кто-то снял с него наручники, но чувство это тут же исчезло, поскольку наручники снова надели на него, заведя руки за спину. Джек привязал к цепи на наручниках веревку; конец веревки он перекинул через ветку над головой Кристиана и, взяв его в руки, встал рядом с ним.

– Пора напомнить тебе, кто здесь хозяин, - сказал разбойник и потянул за веревку. Руки Кристиана взлетели вверх.

Блейд, привязанный к другому дереву, разразился потоком брани.

– Джек, сукин ты сын, отпусти его.

– Молчи, - ответил ему Джек. - Скоро придет и твоя очередь.

При этих словах Кристиан встрепенулся.

– Отпусти мальчика. У тебя же есть я.

– Мне нужны вы оба. Сейчас ты почувствуешь, как вы мне нужны.

Он дернул за веревку. Она с треском натянулась, и острая боль пронзила плечи и руки Кристиана. Тело его дернулось. Он прикусил губу, удерживаясь от крика - у него было ощущение, что его мышцы и сухожилия горят в огне. Джек ослабил веревку, и руки упали.

Напряжение в мышцах исчезло, но это вызвало еще большую боль. Кристиан сжал челюсти; на лице выступил пот, дыхание со свистом вырывалось сквозь стиснутые зубы. Джек снова дернул за веревку, и снова боль вцепилась в Кристиана острыми когтями. Грудь и руки, казалось, разрываются под тяжестью его собственного тела.

Он вскрикнул, но тут же вонзил зубы в нижнюю губу и подавил крик. Джек ослабил веревку, и новая волна боли окатила Кристиана. Ноги стали ватными. Он задрожал, и Джек обхватил его за талию. Вор что-то прокричал, но в пучине своей агонии Кристиан не разобрал ни слова.

Он чувствовал, что утрачивает способность контролировать свои реакции, и пришел к выводу, что сейчас боль нравится ему ничуть не больше, чем раньше, до того как предательство Норы породило в нем желание умереть. Он пожалел, что не сделал этого важного открытия немного раньше.