Леди-судьба

Дарси ушла в маленькую гостиную, примыкающую к спальне, и закрыла за собой дверь. Кэтрин тяжело вздохнула и вернулась к письму. Она задумалась над тем, как, помимо всего прочего, предупредить Майлса об опасности, приближение которой она с каждой минутой чувствовала все острее. И тогда ее осенила идея – написать письмо по-кельтски. Тогда вряд ли кто-нибудь сможет прочитать послание, даже если оно и попадет в чужие руки.

Вот теперь дело пошло, Кэтрин писала, прерываясь, быстренько глотала чай, не замечая при этом, что тот горчит. Не отрываясь от письма, она налила себе вторую чашку, положила больше сахара, добавила сливок и выпила.

Спустя несколько минут она начала зевать и тереть глаза, пытаясь рассмотреть расплывающиеся буквы.

«Как сильно я, оказывается, устала», – успела подумать Кэтрин перед тем, как уронить голову на стол. Она уже не слышала, как открылась дверь, не видела высокого мужчину, вошедшего в ее спальню. Он подхватил спящую на руки и вынес через заднее крыльцо в сад, где за конюшней дожидалась большая черная карета.

Уложив Кэтрин на кожаное сиденье, он прикрыл ее меховой накидкой и прошептал:

– Не надо ничего бояться, моя дорогая. Я сумею о тебе позаботиться. Много лет я ждал тебя, и наконец ты – моя и никуда не сбежишь от меня. Приятных сновидений тебе, Золотая Кошка!

Эдвард наклонился, поцеловал Кэтрин в сомкнутые веки и криво усмехнулся. Потом откинулся на мягкие подушки, крикнул кучеру, и карета сорвалась с места, уносясь в ночной мрак.

ГЛАВА 26

Ранним утром следующего дня Майлс вернулся в Четэм с дюжиной вооруженных матросов. Он не видел Кэтрин всего два дня, но соскучился по ней так, словно провел в разлуке по меньшей мере два года.

Эдвард Демьен исчез, испарился, растворился, как утренний туман. Никто из наблюдателей не видел, чтобы тот выезжал из дома, никто не видел его в эти дни и в «Карлайл Энтерпрайсез». Тогда в Седвик Мэнор отправился Марк, но дворецкий сообщил ему, что граф отъехал по своим делам, а куда и надолго ли – неизвестно.

Вскоре Майлсу удалось выяснить, что Эдвард, намереваясь бежать, поменял свою прежнюю карету с гербом на неприметную, черную. Поменял он и лошадей. Теперь вместо изящных серых жеребцов у него появилась пара гнедых, менее красивых, но очень выносливых.

Майлс вернулся бы еще вчера, но случилась новая напасть – пропала Тереза, горничная Виктории. Сначала Майлс решил, что та сбежала вместе с Эдвардом, но, осмотрев ее комнату, убедился, что все вещи Терезы на месте.

Гаррет и Джейми остались пока в Лондоне, для того чтобы продолжить поиски пропавшей горничной и Эдварда Демьена.

Майлс со своими людьми приехал в Четэм рано, около восьми часов утра. Пройдя мимо слуг, занятых своими повседневными делами, он сразу же направился в спальню Кэтрин, втайне надеясь застать ее еще лежащей в постели.

В спальне было холодно и темно, камин давно погас, а может быть, его вообще не разжигали со вчерашнего дня. Раздвинув шторы, Майлс обнаружил постель Кэтрин несмятой и ринулся в гостиную, примыкавшую к спальне.

Здесь он увидел лежащую на полу Дарси, поднял ее и перенес на кровать.

– Дарси, очнись! Где твоя хозяйка? – закричал Майлс, растирая закоченевшие руки девушки. – Отвечай, Дарси!

Горничная попыталась открыть глаза, потом еле слышно произнесла:

– Пишет письмо… Спать…

– Проснись, Дарси! – еще громче крикнул Майлс. – Мне нужно знать, где Кэтрин. Просыпайся!

– Майлс, я услышала, как вы кричите, – сказала вбежавшая в комнату Люси. – Что случилось?

– Пропала Кэтрин. Я хотел сказать, Виктория…

– Я знаю, что ее зовут Кэтрин, – махнула рукой Люси. – Можете больше не притворяться.

– От кого ты узнала? Кэтрин сама сказала тебе?

– Да. Джеффри тоже знает. Но сейчас не в этом дело. Мы должны найти ее. Я принесу холодной воды, чтобы привести Дарси в чувство.

Вскоре Дарси очнулась, но продолжала оставаться сонной и заторможенной.

– Миледи писала вчера письмо, а я пошла на кухню приготовить чай, – медленно принялась рассказывать Дарси. – Когда я вернулась, она еще не закончила. Было уже поздно. Мы собирались вместе выпить чаю и немного поболтать. Плохой вчера был чай, горький какой-то. Похож на…

– Ты сказала, что чай был горьким, Дарси? – перебила ее Люси. – Где чайник?

– Он стоял на столе, рядом с леди Кэтрин, – нахмурилась Дарси.

Майлс сбегал в спальню и тут же вернулся назад.

– Чайник пуст, и чашка Кэтрин тоже. А где твоя чашка, Дарси? Ты выпила ее до конца?

– Нет, – покачала головой Дарси. – Отпила немного, а затем отставила чашку на стол и решила сначала закончить дела.

Люси быстро отыскала на столе чашку Дарси и понюхала ее содержимое. Затем, обмакнув палец в чай, лизнула его кончиком языка.

– Лауданум, снотворное, – решительно заявила она. – Мне не раз приходилось иметь с ним дело, когда я ухаживала за больными, и я прекрасно помню этот вкус и запах. Действительно, мои пациенты всегда жаловались, что он сильно горчит. Но кто мог это сделать?