Леди удачи. Все пути…

— Хорошо, продолжим. «Симону никогда не добиться такой грани, как у меня! А о его кабошонах рассказывают неприличные анекдоты!». Жаль, ни одного не привел… Ха! Слушайте: «Тргре апсаум 1445 сол карнбртет 171 улув маум 11 сен кре улувсак ай!». Главное, все понятно!

— Читай все подряд! Что ты скачешь, как мартовский заяц по горячему песку?! — Ксави дернулась в своем кресле. — Или давай я буду читать.

— Нет уж, мне самой интересно, мадемуазель Тардье! Пожалуйста, читаю подряд:

«21 июня. Большой заказ от мадемуазель де Лавальер. Диадема из 172 мелких алмазов, четырех изумрудов величиной от 24 до 39 с четвертью каратов и двух больших аметистов. Аметисты с мелкими трещинами — придется поработать. Зато с этими деньгами мне, наконец, хватит на покупку домика на улице Четырех Ветров. Придворный ювелир должен иметь приличное лицо!».

«1660 июля 3. Женевьева вовсю обставляет дом. Наконец-то она нашла себе занятие. Придется взять заказ у маркиза де Сантри. Безобразный рисунок, но деньги уплывают, как в бездонную бочку. Придется поступиться честью мастера. Пусть получает свой ошейник!».

«HRCLS. Или даже PTSS. Пропади оно пропадом, проклятущее ремесло!!! Я тупица, неуч, жалкий ремесленник! Даже Симон, и тот смог бы! А может RTCL+//HRZ++ и еще CLK? Надо попробовать».

«Благодаренье Богу, Женевьева, наконец, научилась не совать нос в мои бумаги. Хоть здесь выскажусь свободно. Рашель, милая моя! Какое счастье, что у меня есть ты! Ты сделала мне подарок, который я тщетно ждал от госпожи Комплантье десять лет. У меня есть сын!!! Господи, благословенно имя твое!».

«Счастливый день! Сегодня, июня 20 1668 года мой сын Жерар огранил свой первый камень! Господи, я дожил до этого дня! Если бы я мог дать тебе свое имя, мой мальчик…»

— Стоп-стоп! Только что, по-моему, был 1660 год. Это что, подряд, называется? — возмущенно округлила глаза Ксави.

— Слушай, ну не сотрясай воздух, будь любезна, — поморщилась Джоанна. — Ну, зачем зачитывать вслух все эти бесконечные «Кольцо для мадемуазель де Тонне-Шарант…», «4 доли тусклой меди…», «370 ливров за 54 симили-алмаза[38]…», «2 ливра 8 су мяснику…» Этим ты развлечешься перед сном, если бессонница доймет, ладно?

Мари безнадежно махнула рукой, и удовлетворенная Джоанна опять склонилась над растрепанной книгой:

— Так, здесь опять почти две страницы шифром заняты… Этим займутся специалисты… О, а вот это уже интересно:

«Вчера опять вызывал Кольбер. Все больше убеждаюсь, что это самый великий человек Франции. Думаю, если бы его происхождение позволило, он с большим правом занял бы трон, да не увидит никто эти крамольные строки! Все заказы для „красных каблуков“[39] откладываю. Перстень для господина министра должен быть закончен через три дня».

«8 июня 1678. У Жерара золотые руки и такая же голова. Сам Жан-Батист Кольбер похвалил работу нашего мальчика, Рашель! Надеюсь, ты порадуешься за него у себя там, на небесах, моя незабвенная…»

«14 ноября. Негодный мальчишка! Он совсем отбился от рук. Если бы только беспутные дружки да вечные попойки! Но каков стервец! Надуть меня, своего старого учителя! Я едва не вставил в перстень графа д'Артуа поддельный рубин, который подсунул мне этот негодник. Но, клянусь всеми святыми, сам Господь Бог не отличил бы его от настоящего! Как он это делает?! Как?!».

«На него невозможно сердиться. Его улыбка заставляет прощать ему все. Но если он еще раз выкинет подобный фокус, я могу сильно погореть. Ведь все изделия мастерской идут под моим именем».

«29 мая. Господи, прости мне мои грехи. Надеюсь, эти саксонцы сюда не вернутся. Иначе разве бы я решился продать им жераровы алмазы, Господи?! Впрочем, они уехали крайне довольные. И то правда, если бы я лично не присутствовал в мастерской, то и сам был бы уверен, что они настоящие. Иногда я боюсь его. Он делает то, что не под силу простому смертному. А еще я боюсь за него. Боже, отведи от него беду!».

«Вчера из мастерской опять весь вечер был слышен шум попойки. Жерар пил, пел и хвастал напропалую своими подвигами. Поет он, должен сознаться, замечательно. Но, Боже мой, его язык!!! Если однажды кто-нибудь из его дружков на него донесет, я не удивлюсь. Впрочем, они, видно, тоже без ума от моего пройдохи. Но кончать с этим безобразием как-то надо».