Леди в бане

ТРАКТАТ О ПОЛУШАРИЯХ, НЕ УЧАСТВУЮЩИХ В МЫСЛИТЕЛЬНЫХ ПРОЦЕССАХ, НО ТРЕБУЮЩИХ ПРИСТАЛЬНОГО ВНИМАНИЯ СО СТОРОНЫ

1. «Стандарт». Стандарт, он и есть стандарт, как тариф или плата по таксе, которые меняются по истечение отведённого времени или по иным объективным причинам. Представляет собой две, как правило, юные и упругие выпуклости небольшого размера, ещё не истёршиеся насиживанием собственного гнезда, а бездумно веселящиеся при ходьбе с явно выраженной кокетливостью соблазна. «Стандарт» встречается повсеместно, под платьем слабо различим и не может являть выдающиеся способности зрелого возраста. При похлопывании имеет звонкость мухобойки, при поглаживании-недостаток площади осязания. Весьма притягателен для впервые закуривших юнцов и отошедших от плотских утех старых козлов. Многообещающий при правильном вскармливании их носительниц, но если его не лелеять с юности, то превращается с годами в два злобных кулака старой девы. Как правило, взгляд зрелого и умного самца скользит мимо этого мимолётного удовольствия.

2. «Кругляк». Это единое целое и весьма выдающееся образование, вылепленное, как бы по окружности циркуля, без явно выраженной разделительной полосы, но нагло выпирающее из штанов. Живёт отдельной жизнью от обладательницы, то есть не скачет и не прыгает при ходьбе, а ведёт себя с достоинством и честью. Тут уже есть за что зацепиться взглядом и возникает сильное желание прикосновения, что весьма чревато, так как носительница этого достоинства обычно плотно сбита и среднестатическому человеку можно просто не выдержать удара. На «кругляке» можно измерить и диаметр, и окружность, но вряд ли это нужно делать с линейкой в руках и в людном месте. Но и при интимной встрече геометрические выкладки не стоит производить, как бы этого ни хотелось, так как можно прослыть никчемным ботаником и не только в своём районе. С годами «кругляк» истирается в своей вершине и превращается в удобное и широкое седалище. Но в юности любит носить обтягивающие юбки и красоваться в профиль. Гламурный же «кругляк» обожает длинные облегающие платья и на возможных вечеринках питается стоя и в профиль перед благородным собранием. В обнажённом и блестящем виде более манящ тёплой лунной ночью в беседке, нежели на копне сена при первых заморозках.

3. «Козырёк». Объёмный, но несколько приспущенный элемент наших исследований. Не столь покат по бокам, как хотелось бы, но берёт за душу двумя своими округлостями снизу, которые при ходьбе являют полную независимость друг от друга, правда, не до вульгарного безобразия самодеятельности. «Козырёк» любит помещаться в штанах в обтяжку и с любовью носится дамами среднего возраста. Правда, с годами имеет свойство перевоплощаться в один сплошной «карниз», портящий картину лицезрения для стороннего наблюдателя и навевающий тоску воспоминания о юной фигуристой вычурности форм. В молодости «козырёк» удобно ложится в протянутые руки, если последние знакомы хозяйке. Иначе можно протянуть собственные ноги, так и не познав мягкой прелести ниспадающих волн женского обаяния, ибо обладательницы этого достоинства, как правило, не кисейные барышни из дворянских гнёзд. Сей вид пользуется спросом у знатоков и очень хорош в пляжный сезон мужского гона.

4. «Холмогорье». Это уже поэзия женского телесного совершенства. Это и есть истинная оборотная сторона медали. Хочется плакать слезой умиления, исступлённо благодарить природу и мчаться за виагрой, если уже успел сработаться до срока. «Холмогорье» издали напоминает «кругляк» и «козырёк» вместе взятые, но в более ярко выраженной форме с отчётливой разделительной бороздой строго по середине шириной в один и более палец. Носится дамами крайне бережно, ибо при быстрой ходьбе, а не дай бог беге, имеет свойство гримасничать, перекатываясь шарами друг возле друга, колыхаясь в такт движениям и, кажется, даже поскрипывая, как новые сапоги. Порою это хитроумное женское устройство, даже пробует отнекиваться от первозданности придуманного природой искусительного шарма и экстравагантной привлекательности. Обладательницам этого чудного и не в меру озорного устройства, которое весьма обожает тесные брюки и юбки, невольно вползающие своею негрубой материей в свободное пространство между телесными ядрами адмиралтейского калибра, обретая при этом вполне обнажённый вид при штанах розового или кремового цветов. Разве что восточный скопец или закоренелый кандальник пройдут мимо этого совершенства твёрдыми шагами, не забуксовав взглядом возле ягодичной расщелины, порою так некстати встречающейся на нашем будничном пути. Поэтому всякому здравомыслящему сразу хочется, как приблизительно говаривал поэт, спустив штаны, бежать за этим комсомолом.