Леди в красном

Гарри улыбнулся, до того забавным показалось ему такое сравнение, и с этой мыслью открыл дверь, увешанную всяческими безделушками, по большей части морской тематики, и вошел в комнату. В своей прошлой жизни Оуэн, как и его отец, был заядлым моряком. За стеклом шкафа, где были выставлены трофеи, выигранные в различных регатах, находилась и большая фотография, на которой Оуэн был запечатлен за штурвалом своей яхты. Еще там было несколько семейных снимков. Гарри на секунду остановился перед одной из детских фотографий Оуэна, на которой они с отцом стояли на широком крыльце дома. Сын был настолько же бледным и тощим, насколько Лоуэлл — мужественным и крепким. Страсть к хождению под парусом, была, наверное, единственным, что их объединяло.

Он подумал о костях, закопанных в Спринг-Хилл. Костях старика. Сначала Гарри подумал об этом как о плохом предзнаменовании. Они болтались там, где им не место, и смотрите, к чему это привело! В этот момент он поймал себя на мысли о том, как должен был чувствовать себя маленький мальчик с фотографии, выросший без отца и не знавший, что с ним случилось.

Но все это были пустые размышления. Гарри наконец вспомнил, что он здесь по делу, и бесшумно прошел в зал. Он услышал разговор в соседней комнате, но, подойдя ближе, понял, что это всего лишь телевизор. Приблизившись к открытой двери, он достал пистолет из кобуры и, прижавшись спиной к стене, осмотрел комнату в поисках опасности — именно этому его учили в академии, но до сих пор у него было не так много возможностей применить полученные знания на практике. Эта предосторожность показалась Гарри излишней, стоило ему увидеть единственного находящегося в комнате человека. Это был лысеющий мужчина, слегка располневший, который сидел в кресле напротив телевизора и мирно смотрел вечерний выпуск новостей. Инвалидное кресло стояло неподалеку.

Когда Гарри вошел, Оуэн поднял глаза и изумленно уставился на него. Он был одет в несколько теплых свитеров, а ноги прикрывал шерстяной плед. Оуэн выглядел больным и беспомощным. Должно быть, он прекрасно понимал, какое представляет собой жалкое зрелище, поэтому как можно более грозно воскликнул:

— Элкинс! Что ты здесь делаешь? Кто тебя впустил?

— Добрый вечер, сэр.

Гарри не стал утруждать себя ответом на вопрос по поводу того, как он попал в дом. Он просто извлек из этого возгласа кое-какую полезную для себя информацию, а именно то, что в доме никого, кроме них, нет. Иначе Оуэн предположил бы, что его впустила в дом горничная или жена.

И он сказал тем же странным, бесцветным голосом:

— Мне жаль, что пришлось побеспокоить вас дома, но этот вопрос не может ждать. Нам нужно кое-что обсудить.

Взгляд Оуэна упал на пистолет в его руке, и в его проницательных блеклых глазах промелькнул страх. Бросив украдкой взгляд на свое отражение в темном окне, Гарри понял, почему: в форме, залитой пивом, с глазами, словно у зомби, он ничем не напоминал офицера, отвечавшего за порядок в городе.

Быстрота, с которой Оуэн оценил ситуацию и попытался разрядить обстановку, была достойна восхищения.

— Раз так, проходи, не стой в дверях, — сказал он тоном радушного хозяина. — Налей себе выпить и садись. — Он махнул рукой в сторону деревянного шкафчика, на котором выстроились в ряд бутылки с ликерами и графины из граненого стекла. — Прошу, угощайся.

Пропустив его предложение мимо ушей, Гарри медленно повернулся и, нажав на курок, продырявил экран двадцатичетырехдюймового плазменного телевизора. Звук и изображение моментально пропали.

— Это круче, чем пульт дистанционного управления, — сказал он, хихикнув, словно умалишенный.

Он услышал крик и, обернувшись, увидел, что лицо Оуэна приобрело нездоровый серый оттенок. Тот облизал губы и спросил уже без прежней приветливости в голосе:

— Что… что тебе нужно?

— Что мне нужно? Отличный вопрос, сэр.

Казалось, Гарри на секунду задумался, прежде чем ответить. В голосе его наконец-то проявились хоть какие-то чувства.

— Для начала перестань доставать меня и мою семью.

Оуэн вздохнул с облегчением.

— Если это все, то считай, что дело сделано. Вообще-то ты должен был прийти ко мне с этим раньше. Я здравомыслящий человек, Гарри, несмотря на то, что ты обо мне думаешь.

Гарри рассмеялся в ответ на такую явную ложь.

— Ясно. То есть все, что мне нужно было сделать, это вежливо попросить?

— О'кей, я понял твой намек. Возможно, я таки немного переборщил, — поспешно признал Оуэн. — Но что касается твоей невестки, то разве можно меня обвинять, скажи честно? Она уже однажды пыталась меня убить. Откуда мне знать, что она не попробует сделать это снова?

Гарри не купился на эти слова:

— Знаешь, что ядумаю? Я думаю, что ты надеялся,что она вернется. Думаю, что ты очень долго это планировал. Именно поэтому ты и обратился ко мне, чтобы было кому сделать за тебя всю грязную работу.

— Теперь ты свободен от всех обязательств, — тут же заверил его Оуэн. — Более того, ты так отлично служил мне и обществу, что заслуживаешь награду. Например, пять тысяч. Что скажешь? Или нет, пусть будет десять.