Леди в красном

— Не знаю. Настолько серьезно я над этим не думала, — сказала Эллис, чувствуя, как учащается пульс. «Это безумие, — сказала она себе. — Зачем мы вообще это обсуждаем?» А тем временем сама уже спрашивала: — Сколько денег вы хотите?

— Нам с Капитаном должно хватить продержаться на плаву. Мы уже присмотрели жилье в поселке для престарелых в Сан-Сити. Если взять наше пенсионное пособие и накинуть еще немного сверху, то мы сможет себе это позволить. Есть еще одно «но»… — Малышка, прищурившись, подалась вперед. — Ты умеешь готовить?

Эллис улыбнулась. Уж на этот счет она не сомневалась.

— Прошло много времени, но, думаю, не разучилась.

Малышка, довольная, кивнула.

— Тогда я беру свои слова назад. Если еда хорошая, то им все равно, кто на кухне — хоть чумная, хоть прокаженная.

— Ты серьезно? — Эллис недоверчиво уставилась на нее.

— Серьезнее, чем сердечный приступ.

— Я не могу предложить большой взнос. Максимум четыре-пять тысяч.

Вообще-то и такая сумма была ей не по карману.

Малышка помрачнела.

— Я рассчитывала на большее. Но, думаю, мы сможем договориться.

Внезапно до Эллис дошло: это все вполне реально! И таким ли уж безумием это было? Если вспомнить все, через что ей довелось пройти, то обстоятельства, которые довели ее до такой жизни, были не менее безумными. В ходе их с Малышкой беседы постепенно начал вырисовываться план. Они сошлись на первоначальном взносе в пять тысяч, а остальную часть она будет выплачивать в виде ежемесячных взносов по мере получения прибыли. Естественно, с одобрения Капитана. Однако обе знали, что это чистая формальность. В семье главной была Малышка, а Капитан просто делал то, что она велела.

И чем больше они обсуждали детали, тем реальнее казался этот план. Эллис подсчитала, что оставшихся у нее средств вполне хватит для улучшения интерьера и закупки продуктов. С деньгами придется очень туго, но, возможно — только возможно! — ей удастся как-то утрясти этот вопрос. По крайней мере, ей больше не придется беспокоиться по поводу жилья. На втором этаже, над закусочной, была оборудована маленькая однокомнатная квартирка, где жили Малышка с Капитаном и три кошки. Шанс дается только один раз…

— Придется испрашивать разрешение, и могут найтись люди, готовые вставить мне палки в колеса, — сказала она, имея в виду Оуэна.

Она догадывалась, кто стоял за бесчисленными дверями, которые захлопывались у нее перед носом, и это не было паранойей. Как она позже узнала, офис одной из фирм, куда она пыталась устроиться на работу и где ей отказали, находился в здании, принадлежавшем не кому иному, как Оуэну Уайту. А в другом месте, в сувенирной лавке на Харбор-стрит, молодой служащий сочувственно шепнул ей вслед: «Мой вам совет: прикрывайте спину».

Малышка сразу поняла, кого Эллис имеет в виду, и презрительно фыркнула.

— Ты имеешь в виду Мистера Большую Шишку? — У нее явно был зуб на мэра. — Не думаю, что он должен тебя беспокоить. Ты производишь впечатление женщины, которая вполне может о себе позаботиться.

Совсем недавно эти же слова сказала Дениз. Было забавно услышать их теперь от Малышки. Эллис улыбнулась. Но она знала свои уязвимые места. И даже если ей удастся получить разрешение и пройти все проверки, есть много других способов вывести ресторан из строя. Достаточно одного негативного отзыва в прессе или слухов о пищевом отравлении, как бизнес можно будет сворачивать. При мысли об этом энтузиазма у нее поубавилось. Но какие у нее еще есть варианты? Если она сейчас отступится, то признает свое полное поражение.

«Нет! — подумала она, ощущая, как в душе просыпается дух бунтарства. — Если тюрьма меня не сломила, то это и подавно».

В первые дни в Пайн Ривер она была уверена, что не протянет здесь и недели. Но она протянула. И еще одну неделю, и все последующие недели. Она выдержала отупляющее однообразие каждого дня, который начинался с утренней побудки и лязганья автоматически открывающихся и закрывающихся дверей камеры. Она выдержала тысячу и одно оскорбление в свой адрес, безразличие, а порой и жестокость надзирателей. Она не сломалась под напором людского потока, состоящего сплошь из отбросов общества, которые из года в год прибывали и убывали. Но сложнее всего было чувствовать себя оторванной от семьи. Через девять лет она вышла с закаленной психикой и не сломленным чувством собственного достоинства. Борец. Если она смогла выжить там, то ей уже ничего не страшно.