Леди в маске (ЛП)

— Нет проблем, — он скользнул руками по ягодицам Гермионы и слегка сжал их. — Нам нужно закончить одевать тебя быстрее, прежде чем я велю Поттеру идти к черту и примусь раздевать тебя, — сказал он, неохотно отстраняя ее от себя, и прошел мимо Гермионы в спальню, открыл верхний ящик бюро и достал оттуда длинный плоский кожаный футляр для драгоценностей. — Это для тебя, надень сегодня вечером.

Он открыл его и протянул ей. Гермиона тихонько ахнула, увидев простой бриллиантовый кулон солитер и серьги, уютно устроившиеся на черном атласе футляра в платиновой оправе. Она в изумлении прижала кончики пальцев к губам.

— Люциус, они же настоящие! Но ты должен был выбрать цирконий или какую-нибудь другую имитацию бриллиантов, — удивилась она, но голос слегка дрожал.

— А я говорил, что ни одна моя ведьма не стала бы носить фальшивые драгоценности, — он положил футляр на бюро и достал из него кулон. Потом расстегнул застежку и обошел Гермиону сзади. — А теперь убери волосы, — она собрала волосы и приподняла их наверх, обнажив шею. Люциус обнял ее и надел украшение. Он уже защелкнул застежку и наклонился вперед, чтобы нежно поцеловать ее в шею. — Их сделали специально для тебя, — тихо сказал он. — А теперь… надень серьги.

— Тебе не нужно было покупать мне драгоценности, и не нужно было так напрягаться из-за этого дела.

— Я сделал это не ради дела, Гермиона, — ему было немного обидно, что Гермиона верила в какие-то скрытые мотивы его поступков, но Люциус вернулся к бюро и снова открыл верхний ящик, достав оттуда еще одну черную бархатную сумочку-футляр и лежащую в нем кожаную коробку. Ничего не сказал, просто открыл коробку и застегнул на своей руке искусно инкрустированные бриллиантами наручные часы.

— Эй, а это что такое? — разинула рот та, когда несколько карат бриллиантов блеснули в тусклом свете спальни.

— По-моему, маглы называют это “Ролексом”, сделанным на заказ, конечно, — пояснил он, осторожно вставляя бриллиантовые запонки.

— Люциус, это просто смешно! Ты прикупил небольшое состояние в алмазах, чтобы заманить воровку! Да еще и сумасшедшую воровку! — она поняла его гнев уже в тот момент, когда он повернулся к ней лицом, и сделала шаг назад.

— Я купил тебе ожерелье и серьги еще до безумной идеи Поттера, увидел их в ювелирном магазине и подумал, что они будут прекрасно смотреться на тебе, простые, элегантные и сдержанные, точно, как ты. Просто ждал подходящего случая, чтобы вручить их тебе, — рявкнул он. — И мне нужны были другие часы и новые запонки, потому что прежние несколько месяцев назад украла у меня менее сумасшедшая, но гораздо более сексуальная воровка!

— Я не знаю, что сказать, но ты не должен покупать мне эти вещи, любовь моя, мне не нужны вещи, нужен только ты, — расплакалась Гермиона, что, казалось, делала все чаще и чаще с тех пор, как они встретились, но ничего не могла с собой поделать. И тут же почувствовала, что Люциус крепко обнимает ее.

— Я знаю, что не должен, но хотел подарить тебе их. Это прекрасные вещи, потому что ты так долго отказывала себе в них, чтобы принести пользу другим. Я хочу видеть, как ты носишь мои подарки, и хочу, чтобы другие видели, что ты моя и что я люб… что я очень забочусь о тебе, — он протянул руку и кончиком пальца поймал ее слезинку, прежде чем та успела скатиться по щеке.

— Прости, если я показалась тебе неблагодарной, — она шмыгнула носом. — Просто никто никогда не дарил мне ничего подобного раньше, я не знаю, что и думать.

— Это будет не последний раз, когда я дарю тебе подарки, Гермиона. Я обожаю тебя и буду осыпать тебя своей любовью и красивыми вещами, ты должна привыкнуть к этому, — он положил ладонь ей на щеку и притянул к себе, наклонив голову, чтобы слегка коснуться губами губ Гермионы.

— Прости, если задела твои чувства, — Гермиона отчаянно вцепилась в лацканы его парадной мантии.

— У меня толстая кожа, милая, но никогда, никогда не думай, что я делаю что-то по какой-то причине, кроме как потому, что хочу этого, — заметил Люциус, снова целуя ее. — Мы должны пойти, пока я не занялся с тобой любовью и не заставил нас опоздать.

— Поверь, в любую другую ночь у нас просто не было бы другого выбора, и мы б давно уже лежали бы голыми в постели, причем задолго до этого, — она вздохнула и отпустила его лацканы, чтобы сделать шаг назад, притворно надув свои накрашенные красной помадой губы. — Ладно, Прекрасный Принц, веди меня на бал, — ее принц ухмыльнулся и протянул руку, готовый охранять Гермиону как ястреб на протяжении всего приема.

*

Бальный зал был щедро украшен для вечерних мероприятий. Столы были покрыты черными с серебром скатертями, а в центре стояли серебряные вазы, наполненные черными розами. Белый фарфор и хрусталь тоже были отделаны серебром. На это мероприятие было потрачено небольшое состояние, и одна мысль об этом заставила Гермиону внутренне сжаться. Но она молчала и теперь, когда бюджет ее был адекватным, и она действительно могла сделать что-то хорошее, Гермиона просто откровенно наслаждалась этим приемом.