Леди в саване

Вскоре мы разглядели вдалеке эту свору. Они были под нами, в глубокой долине, хотя след их терялся впереди, по правую руку. Они приближались к подножию высокой горы, вставшей на пути у всех нас. Не прошло много времени, как мы догадались, что их намерения были двояки. В дальнем конце долины, которую они пересекали, мы различили бежавших к ним людей — наверное, то был поисковый отряд, двигавшийся с севера. Хотя деревья мешали обзору, мы не могли ошибиться; я сам из обитателей леса, и я в этом не сомневался. Нам также стало совершенно ясно, что у молодой воеводины больше не было сил передвигаться таким чудовищно быстрым шагом, какой держали бандиты. Следы крови говорили сами за себя! Вот тут они еще видны — а дальше их уже никто не обнаружит…

И тогда тот, кто из всех нас был самым неистовым и отчаяннее всех нас рвался вперед, в погоню, исполнился ледяного спокойствия. Он поднял руку, призывая к тишине — хотя Бог свидетель, мы едва ли не бесшумно двигались во время всего долгого преследования в лесу, — и произнес напряженным шепотом, прорезавшим безмолвие будто нож:

— Други мои, пришло время действовать. Возблагодарим Бога, сведшего нас лицом к лицу с нашим врагом! Однако мы должны быть осторожны, должны думать не только о себе — у нас же одно желание: ринуться вперед и победить или умереть, — но и о той, которую вы любите и которую я тоже люблю. Она в опасности тем большей, чем больше риск, что бандиты почуят неладное. Если они поймут или даже на миг заподозрят, что мы добрались до них, они убьют ее… — Здесь голос его ненадолго прервался от напряжения чувств или от глубины его страсти, не знаю, но думаю, сказалось и то и другое. По этим следам крови нам ясно, что они способны сделать… даже с ней. — Он вновь заскрежетал зубами, но, не останавливаясь, продолжил: — Давайте завяжем бой. Хотя расстояние до бегущих бандитов невелико, путь до них долог. Насколько я вижу, отсюда только одна тропа ведет вниз, в долину. Та самая, по которой они прошли и которую, конечно же, будут держать под наблюдением. Давайте разделимся, чтобы окружить их. Гора, к которой они движутся, далеко простирается влево, нигде не расступаясь. Отсюда нам не видно, что там справа, однако по характеру местности похоже, что гора делает изгиб в этом направлении, так что ближний конец долины может оказаться неким громадным карманом или амфитеатром. Поскольку они изучили местность в других областях страны, вероятно, им известна и эта и они направились сюда как в известное им убежище. Пусть один человек, меткий стрелок, останется здесь.

Пока он говорил, один из наших людей выступил вперед. Я знал, что это был отличный стрелок.

— Пусть двое других пойдут влево и попробуют отыскать спуск с горы, которая перед нами. И когда они спустятся в долину — по тропе или нет, — пусть приблизятся к врагу тихо и незаметно, с ружьями на изготовку. Но без надобности не стрелять! Помните, братья, — проговорил он, поворачиваясь к тем двоим, которые уже зашагали в указанном направлении, — первый же выстрел будет бандитам сигналом — сигналом к убийству воеводины. Эти люди не знают колебаний. Вам нужно рассчитать время для выстрелов… Остальные пойдут вправо и попробуют отыскать тропу с этой стороны гор. Если долина действительно представляет собой карман меж скал, мы найдем спуск и при отсутствии тропы!

Он говорил, и блеск в его глазах не предвещал ничего хорошего всем тем, кто мог встать на его пути. Я бежал бок о бок с ним, когда мы повернули вправо.

Он верно угадал: когда мы немного продвинулись вниз, то увидели, что горный массив отклоняется вправо, а затем, делая большой изгиб, уходит в другую сторону.

Это была долина, наводившая страх, — узкая, с нависшими над ней скалами. С дальней от нас стороны огромные деревья, покрывавшие крутой горный склон, подходили к самой кромке каменных стен, так что их широко раскинутые ветви спускались в глубокую расселину. И насколько мы могли судить, с нашей стороны горный склон выглядел точно так же. Долина под нами даже в дневное время была погружена во тьму. Мы могли разглядеть мчавшихся по ней бандитов, отмечая время от времени белое пятно — саван их пленницы, находившейся в самом центре этой своры.

Оттуда, где мы стояли, на краю каменной стены, меж громадных древесных стволов, нам, когда наши глаза привыкли к тени, было довольно хорошо видно их. В большой спешке, то таща, то неся воеводину, они пересекли открытое пространство и нашли укрытие в маленькой, поросшей травой нише, которую обступал, исключая чудовищно узкий вход, подлесок. Из долины было бы совершенно невозможно их заметить; мы же, с высоты каменной стены, видели их сквозь редкий кустарник. Оказавшись в нише, они выпустили пленницу из рук. И она, инстинктивно дрожа, отступила в дальний угол выемки.

А потом — да падет позор на этих мужчин, пусть они турки, пусть неверные! — мы разглядели, что они подвергли ее унижению: закрыли ей рот кляпом и связали ей руки!