Леди в саване

Ответ господаря был таков: «Хорошо! Не разглашайте сведения, сохраняйте их в секрете. Я спешно отправляюсь в путь. Передайте по маяку просьбу к архиепископу и всем членам Национального Совета — собраться в Гадааре, и как можно скорее. Там их будет дожидаться яхта. Скажите Руку, чтобы он немедля вел яхту в Гадаар и встретил архиепископа и членов Совета — снабдите его списком имен, — потом пусть сразу же возвращается. Подготовьте достаточное количество ружей и шесть артиллерийских орудий для уничтожения воздушных целей. Двести человек должны быть готовы выступить; провиант на три дня. И секретность, секретность! Все зависит от соблюдения секретности. В замке дела должны идти своим ходом — для всех, кроме тех, на кого распространяется секретность».

Когда прием сообщения был подтвержден сигналами, мы вчетвером — конечно же, воеводина была с нами, она отказалась покинуть господаря — со всех ног поспешили за нашими товарищами. Однако когда мы спустились с горы, нам стало ясно, что воеводина с трудом поспевает за нами — при нашем чудовищном темпе. Она прикладывала неимоверные усилия, но долгий путь, уже проделанный ею, пережитые ею тяготы и волнения сказались на ней. Остановившись, господарь объявил, что ради спасения ее отца надо торопиться, и предложил дальше нести ее.

— Нет-нет! — ответила она. — Торопись! Я последую за тобой вместе с владыкой. И ты успеешь подготовиться к дальнейшим действиям, после того как прибудут архиепископ и члены Совета.

Они поцеловались — при этом воеводина бросила смущенный взгляд в мою сторону, — и тогда господарь стремительным шагом двинулся по следу наших товарищей.

Я видел, как вскоре он присоединился к ним, хотя и они продвигались быстро. Несколько минут он на бегу — ведь они не шли, а бежали — говорил им что-то: я понял это, заметив, что они повернули головы к нему. Затем он оторвался от них и стал наращивать скорость. Он мчался, как олень, вырвавшийся из чащи, и вскоре пропал из виду. Они же задержались на секунду-другую. Потом часть из них продолжила бег, а остальные направились к нам. Они быстро смастерили носилки из ветвей, перевязав их веревками, и настояли на том, чтобы воеводина воспользовалась носилками. Мы вновь зашагали скорым шагом в сторону Виссариона. Мужчины, сменяя друг друга, несли воеводину, и я имел честь быть среди них.

Нам оставалась примерно треть пути до Виссариона, когда наши люди встретили нас. Со свежими силами они взялись, по очереди, нести носилки, мы же теперь зашагали быстрее. И вскоре достигли замка.

Замок жужжал будто улей. Яхта, которую капитан Рук держал наготове с той поры, как господарь возглавил погоню и покинул Виссарион, уже отплыла и удалялась от берега на бешеной скорости. Ружья и боеприпасы были сложены на причале. Полевые пушки стояли тут же, снабженные комплектами боеприпасов и готовые к погрузке на судно. Двести мужчин, в полной экипировке, маршировали, готовые выступить по первому приказу. Заготовленную на три дня провизию и бочки со свежей водой осталось только поднять на борт яхты по ее возвращении. На конце причала, готовый к поднятию на борт, стоял и укомплектованный боеприпасами аэроплан господаря; в случае необходимости он мог бы взлететь мгновенно.

Я порадовался, видя, что чудовищный опыт, казалось, не оставил следа на воеводине. Она по-прежнему была облачена в саван, но никто вроде бы не замечал этого. Очевидно, молва о произошедшем облетела замок. Но настроением дня была осторожность. Воеводина и господарь встретились как двое, вместе пережившие испытание; однако хорошо, что оба держали себя в руках, и поэтому никто из не посвященных в тайну даже не заподозрил, что этих двоих связывает любовь, не говоря уже про узы брака.

Мы все, сгорая от нетерпения, ждали сигнала, и вот с замковой башни были наконец оповещены о том, что у горизонта на севере появилась яхта и что она быстро идет к берегу.

Когда она пришвартовалась, мы, к нашей радости, узнали, что все, кого это касалось, успешно справились со своими задачами. Архиепископ был на борту, и никто из Национального Совета не отстал. Господарь поторопил всех в замковый зал, который заранее подготовил к приему. Я тоже последовал за господарем, но воеводина не пошла с нами.

Когда все расселись, господарь заговорил: