Леди в странствиях

Карета мчалась по лесной дороге, подпрыгивая на ухабах. Сеньор подъезжал, заглядывал в окно, заботливо интересовался:

- Матушка, с вами все в порядке?

А матушку так подбрасывало на сиденье, что впору было и впрямь просить о помощи. Но приходилось терпеть и сипеть в ответ:

- Все в порядке, благородный господин.

Будь 'матушка' лет на тридцать постарше и впрямь бы не довезли. Зато добрались до усадьбы сеньора довольно быстро. На крыльцо выскочили слуги и согнулись в поклонах:

- Жив? - коротко спросил мой спутник.

- Да, сеньор, жив.

Мужчина бросился в дом. Он летел по длинному коридору, а я за ним. Только у самых дверей остановился:

- Простите, матушка, я забыл про ваш возраст.

Я спохватилась: это я опять забыла, что я старуха!

Ребенок лежал в постели. Лицо, как мел, светлые локоны падают на плечи, большие глаза распахнуты, но, кажется, ни на что не обращают внимания.

Кого же он мне напоминает? Сердце сжалось так сильно, что впору самой упасть рядом. Сеньор что-то объяснял матери ребенка, сидевшей у ложа больного, но я не слушала. Я не могла отвести глаз от этого худенького тела.

Мать ребенка бросилась ко мне:

- Умоляю, спасите его, госпожа знахарка.

Ладно, пора начинать.

Я попросила всех выйти из комнаты. Только ребенок и я. Остальные пока не нужны.

Я погладила ребенка по голове. Провела руками по его телу. До чего же он ослабел. Четко увидела ауру. Она напоминала изорванную ткань. Так, сначала нужно подлатать дыры. Моя ладонь нагрелась и отдавала тепло ребенку. В какой-то момент я вдруг увидела другую комнату и другого маленького мальчика. Я чувствовала, что ему очень плохо, но скоро видение исчезло...

Я 'колдовала' над больным очень, очень долго, до тех пор, пока мою руку не обожгла резкая боль. Тогда я остановилась. Ребенок крепко спал.

Тихо вошли родители, посмотрели на меня и сына с удивлением. А я опять попросила их уйти. Только велела принести соку.

Я просидела рядом с больным до утра, а потом снова латала его ауру, а моя рука разогревала его тело и кровь. Я не отводила глаз от лица мальчика, ловила каждый его вздох, потеряла счет времени. А когда ребенок открыл глаза и окрепшим голосом позвал своих родителей, не могла даже радоваться, так хотела спать. Но битва за жизнь была выиграна, теперь можно и отдохнуть.

- Прошу Вас, укажите, где мне можно поспать. И не будите, пока сама не проснусь, - прошептала я.

Слуги отвели меня в комнату. Хозяева предусмотрели все: у постели стоял столик, на нем сок, фрукты, мясо. На кресле лежало платье. Такое же черное, как и мое, но из дорогого материала и совершенно новое.

Глаза слипались, но я нашла в себе силы задвинуть засов на дверях, а потом доковылять до окна и задернуть тяжелые шторы: никто не должен увидеть меня спящей. Уверившись, что я в безопасности, сбросила одежду и рухнула на кровать.

Сон тут же унес меня. Передо мной проносились какие-то обрывочные видения, наверное, из моей прежней жизни. Но цельная картина никак ни складывалась. Мне казалось, что какой-то мужчина, стоит у моей постели и смотрит на меня. Потом рука его с нежностью дотронулась до моих волос, погладила по плечу...

Какая-то вспышка озарила память. Был мужчина, которого я любила, и который любил и ласкал меня. Но вспомнить его имя я не смогла. Не знаю, наяву или во сне, но мне показалось, что я слышу удаляющиеся шаги.

С трудом заставила себя открыть глаза. Действительно, показалось. В комнате никого не было. Встала и подошла к дверям: засов на месте. Надела новое платье и подаренным платком замотала лицо. Посмотрелась в зеркало и хихикнула: да, бабка преобразилась, разбогатела. Но Харан вряд ли бы меня одобрил.

Утром слуга проводил меня к мальчику. У его постели сидели отец и мать, а ребенок с удовольствием ел какое-то кушанье. Оба родителя встали мне навстречу:

- Вы совершили чудо, матушка.

Я подошла к ребенку, он радостно мне улыбнулся. Я посмотрела на него, и у меня дрогнули губы. Кого-то он мне до боли напоминал. Но воспоминание опять ускользнуло.

- Побуду у вас до завтра, а утром уеду. Больше я здесь не нужна.

Понежусь в господской кровати напоследок. Завтра меня опять ждет узкий жесткий сундук.

Хозяева начали упрашивать меня погостить у них подольше. Родители были счастливы, мать без умолку рассказывала о сыне, а отец... Мне показалось, что взгляд мужчины с каким-то любопытством останавливается на мне. Но он тут же отводил глаза, как только замечал, что я смотрю в его сторону.

Я еще раз сделала энергетический массаж ребенку, а потом вернулась в свою комнату и остолбенела: на подушке лежала белая роза. Я поежилась: разве такие подарки делают старым знахаркам? Неужели господин Лайс что-то заподозрил? Вот Харан-то обрадуется... Подводить моего благодетеля я не хотела. Но, может, я зря паникую и тут просто так принято?

Однако вскоре беспокойство мое еще усилилось. Хозяин имения перестал обращаться ко мне 'матушка'. Только Райна, или даже сеньора Райна. Я еле дождалась следующего утра.

На прощанье сеньор вручил мне довольно крупную сумму денег. Отказываться я не стала - пригодятся. Да и с Хараном надо рассчитаться.