Ледяная бомба Ноль

«Костью можно даже убить могучего белого медведя. Например, кусок позвоночника тюленя. Китовая кость идеальна, но вдвоём в одиночку и без снаряжения в Арктике вряд ли пойдут на охоту на китов». Он взял кусок мела и начал рисовать, пока говорил. «Вы сгибаете кость, которая обычно прямая, в узкий круг. Мясо или жир, или все, что у вас есть под рукой, плотно сжимается вокруг него, так плотно, что кость не может снова выпрямиться. Если катить шарик мяса по снегу, он замерзнет, и белый медведь проглотит такой шарик за один раз. Кость растягивается и разрывает внутренности медведя».

Я был впечатлен, но Соня дрожала. — Бедное животное, — сказала она.

Доктор Перска улыбнулся и покачал головой. «Дорогая госпожа Трещенко, вы бы не сказали «бедное животное», если бы вы голодали и мерзли, и это бедное животное было вашим единственным шансом на выживание».

Он положил мел, повернулся — на этот раз без улыбки — и посмотрел на меня.

« Мистер Картер, вы двое полетите утром за полярный круг, и мы посмотрим, научил ли я вас чему-нибудь и чему вы научились».

Он улыбнулся и спросил. - "Вы впечатлены?"

— Очень, — сказал я, и имел в виду именно это.

— Хорошо, — сказал он, кивая. «Теперь пришло время познакомиться с вашим проводником»

Я нахмурился и сел в кресле, пока доктор шел к двери. Он открыл дверь и позвал кого-то. Вошел человек, одетый в непромокаемую одежду и со старомодным ружьем в руке. Он опустил капюшон своей парки, и я увидел, что он эскимос — или, по крайней мере, похож на эскимоса.

Доктор Перска подвел его к доске прямо перед нами. «Мисс Трещенко, мистер Картер, это Аку . Он был выбран вашим проводником по двум причинам. Во-первых, он отличный стрелок, а во-вторых, знает арктическую жизнь как свои пять пальцев». Я откинулся на спинку стула, вытянул ноги перед собой и скрестил руки на груди. Это было то, чего я не ожидал, к чему не был готов. Там, на Северном полюсе, были бы не только мы с Соней. Это были бы Соня, я и проводник по имени Аку.

Я посмотрел на него. Он выглядел молодым, едва способным пить или голосовать. Его глаза казались ясными и уверенными, но под моим взглядом он беспокойно скривил их. Он казался мальчиком, который знал, как найти подход к женщинам. В нем была почти высокомерная самоуверенность. Его лицо было широким, плоским и гладким; его прямые черные волосы падали ему на глаза. Он держал винтовку направленной в землю. Он был так близок ко мне Я мог читать русские слова на стволе. — Мистер Картер? — с тревогой сказала доктор Перска.

В комнате было напряжение. Аку то переводил взгляд с Сони на меня, то обратно, но на лице его ничего не было.

— Я не рассчитывал на проводника, — сказал я наконец . Я взял сигарету и закурил.

"Ты не согласен?" — спросила Соня. Она быстро продолжила: «Поскольку мы не знаем, чего ожидать, я подумала, что мы должны принять всю возможную помощь».

— Да, — сказал я. Я посмотрел на нее. И как раз тогда, когда я начал думать, что могу доверять ей.

Затем Аку сказал на очень хорошем английском: «Мистер Картер, если вы возьмете меня с собой, вы, вероятно, будете приятно удивлены. Я отличный проводник и отличный стрелок - могу выстрелить чайке в глаз с двадцати метров. Но что более важно, я знаю, как выполнять приказы. Я знаю, что ты главный. Я не прошу вас взять меня с собой, но я думаю, что это было бы хорошо.

Я затянулся сигаретой и посмотрел ему в глаза.

«Почему у тебя русская винтовка?» Я

— Я из бедной семьи, — быстро сказал он. «Мы не могли позволить себе дорогой американский Marlin или Winchester. Мы могли торговать только тем, что было доступно. Мальчишкой я выменял шесть шкур на эту старую винтовку. Это ружье спасло мне жизнь девять раз. Она дает мне еду. Я отношусь к нему как к старому другу. У меня никогда не было другого оружия.

Это была красивая речь. Я посмотрел на доктора Перску, потом на Соню. Я не мог ничего сказать по их лицам. Затем я снова посмотрел на Аку. «Хорошо, — решил я, — у нас есть проводник».

Напряжение исчезло. Аку ухмыльнулся и показал крепкие, ровные белые зубы. Доктор Перска блеснул золотыми коренными зубами. Соня взяла меня за руку и улыбнулась мне. Я был единственным в комнате, кто не улыбался.

В тот вечер я рано собрал вещи. Самолет должен был взлететь на рассвете. Я переложил все из чемодана в рюкзак, оставив костюм и пальто в чемодане. В Арктике я, вероятно, не почувствовал бы необходимости в официальной одежде.

Было слишком рано ложиться спать - я не устал. Я подкинул дров в огонь и сел перед ним. Но мне было неспокойно. Я встал и прошелся по комнате. Я остановился и посмотрел на огонь. Это была моя последняя ночь в лагере. Единственное, чего мне будет не хватать, так это великолепного камина.

Я снова посмотрел , чтобы убедиться, что упаковал дополнительные магазины для Вильгельмины. Затем я снова сел перед огнем, разобрал «Люгер», почистил и смазал его. Затем я проверил винчестер, который взял с собой. Я все еще был беспокойным.