Ледяная бомба Ноль

— Ник, — прошептала она так тихо, что я едва расслышал. Когда я хотел что-то сказать, она заставляла меня замолчать. — Нет, — прошептала она. "Позвольте мне закончить." Она пошевелилась и снова застонала. «Послушай, ангел. Такого никогда не было, ни с кем.

Теперь она была вокруг меня. Я начал двигаться.

— Да, — сказал я сквозь зубы. «Да, я люблю твое тело. Да, меня это заводит. Да, я люблю тебя трахать.

Внезапно она вцепилась в меня ногтями. 'Ой! Дорогой, я могу. ..нет… больше… подожди… — Она извивалась на мне. Ее тело яростно дернулось два, три раза. Она хныкала, как ребенок. Она вздрогнула, казалось, у нее случилась конвульсия, затем она обхватила меня руками и ногами, и ее тело расслабилось, как будто у нее не было костей. Я никогда не встречал женщину, которая могла бы так полностью отдаться наслаждению.

— Моя очередь, — сказал я. Я снова начал толкать.

'Нет!' воскликнула она. «Не двигайся. Я не хочу , чтобы ты двигался.

Я немного откинулся назад, чтобы она больше не была полностью слита со мной.

— Не смотри на меня так, — сказала она.

'Мне нравится смотреть. На тебя приятно смотреть, особенно когда мы влюблены друг в друга. А теперь покажи мне, как хорошо ты умеешь это делать, пока вода в ванне не остыла.

«Если станет холодно, я снова согрею». Она снова начала двигаться, сначала медленно. Ее губы приблизились к моему уху. — Ник, — прошептала она. «Ник, то, что у нас есть, намного лучше, чем просто хорошо. Это лучше, чем что-либо».

Я был увлечен ею и знал это. Я был в процессе выхода из себя, душа и дух превзошли меня. Я был пойман в ловушку магии того, что она сделала. Мало-помалу я покидал свое тело. Это продолжалось и продолжалось, и я не хотел, чтобы это заканчивалось.

Моя голова взорвалась, как петарда в консервной банке. Остальная часть моего тела последовала за ним. Я развалился, как дешевая игрушка. Часы громко стучали в моей голове. Я не мог заставить их остановиться. Это были церковные колокола, пожарные колокола, всевозможные колокола. Время пронеслось со скоростью света. И тут вдруг Соня отошла от меня. Она забрала у меня это прекрасное тело. Там, где только что было ее тело, послышался вздох воздуха. Внезапно мне стало очень холодно. — Ник, — сказала Соня. «Кто-то у двери. Ох, Ник, это отстой, но кто то звонит.

Я быстро пришел в себя. Звонок снова зазвонил, старый гонг из более элегантного прошлого. Я внимательно посмотрел на покрасневшее лицо Сони. 'Ты . .. ?

Она кивнула. 'Да любовь. Вместе с тобой. Ты дашь мне мой халат, когда будешь выходить?

Я надавил и выбрался из ванны. У двери ванной я подобрал халат Сони и бросил ей. Потом я надел халат и открыл дверь.

Маленький смуглый мальчик улыбнулся мне. Его волосы надо бы было подстричь, но его карие, интенсивные глаза были умны. К тому же они казались лет на пять старше самого мальчика.

— Синьор Ник Картер? — спросил он голосом, выдававшим его возраст.

«Я?»

'Телеграмма.'

Он достал грязный поднос с телеграммой. Только это были две телеграммы.

Я взял верхнюю. 'Спасибо.' Я взял полдоллара с туалетного столика и протянул ему.

Он ждал. Он моргнул своими молодо-старыми глазами и изучал мою мочку уха.

Тогда я понял. — Я спросил. - Кому другая телеграмма?

Он подарил мне сияющую белоснежную улыбку. — Для синьорины . Ее нет в ее комнате.

"Я возьму ее." Я дал ему еще полдоллара и шлепнул его по заднице, когда он уходил.

Соня вышла из ванной и завязала халат. Я дал ей ее телеграмму и открыл свою .

Это было коротко и мило. Она пришло от Хоука. Он хотел, чтобы я немедленно приехал в Вашингтон.

Я посмотрел на Соню, пока она читала свою телеграмму. Потом я подумал о том, что она скажет. Что-то на случай, если что-то случилось... Я ждал. Наверное, это ничего не значило. Я подождал, пока она прочитает свою телеграмму, а затем сказал: «Надеюсь, у вас новости получше, чем у меня».

Она моргнула. "Я ожидала этого."

— Тебе обязательно возвращаться в Россию?

— Нет, — сказала она, качая головой. «Это от мистера Хоука. Я должна немедленно кое что сообщить в штаб АХ в Вашингтоне. .. '

Глава 2

В Вашингтоне шел снег , когда такси остановилось перед Объединенными Пресс -службой и телеграфной службой Dupont. Я вышел и поднял воротник пальто. Ледяной ветер ударил мне в лицо. Корсика была уже очень далеко.

Я наклонился к такси и помог Соне выйти. На ней был толстый замшевый плащ с воротником из лисьего меха. Она взяла меня за руку, вышла из такси и пожала плечами от стремительного снега, пока я расплачивался с водителем.

Я знал ровно столько же, сколько и в тот день, когда мы получили телеграммы. Ничего такого. Все вопросы, которые я ей задавал, остались без внимания, и покачивала головой «нет». В самолете она была молчалива и угрюма.

Затем, как раз перед тем, как мы приземлились в Вашингтоне, она коснулась моей руки. — Ник, — тихо сказала она, — я имела в виду, когда сказала, что ты лучше всех. Ты должен знать что. У нас есть замечательная дружба, и я хочу, чтобы она продолжалась как можно дольше. Пожалуйста, не задавайте мне больше вопросов. То, что вам нужно знать, вы услышите достаточно скоро.