Ледяная фантазия

Когда брат пронзил мою грудь мечом, я совсем не почувствовал обиды, лишь слабое сожаление, но не об утраченной жизни, а о свободе, которую я так и не дал ему. Его все еще ждала тюрьма императорского трона. Брат сжал меня в последний раз в своих объятиях – и в первый раз с нашего возвращения в Снежную крепость. На моих губах появилась радостная улыбка, я хотел сказать ему: «Брат, пожалуйста, лети свободно, как те снежные птицы по сизому небу». Но сделать этого я не смог. Не в силах выдавить ни звука, я смотрел, как большие хлопья снега опускались на его голову, плечи, точеные черты лица, и боялся, что он замерзнет. Поэтому я повел указательным пальцем и, сотворив заклинание, обратил свою кровь в пылающие цветы красного лотоса.

Брат, пожалуйста, будь свободен…

Я с трудом очнулся ото сна со слезами, струившимися по моим щекам, и меня встретило ласковое лицо бабушки. Я кинулся к ней и, обняв, громко заплакал. Боль душила меня, и из груди наружу вырывались горячие слезы. Я случайно задел бабушкину заколку, и ее серебристо-белые волосы рассыпались по полу. Я ни разу не видел таких длинных волос.

– Бабушка, ваши волосы…

Она улыбнулась, ничего не ответив. В следующее мгновение позади меня раздался тихий голос:

– Она самый сильный чародей в Империи льда, мать дедушки вашего отца и лучшая из чародеев и прорицателей империи. Поэтому ее сон был настолько ярким.

Обернувшись, я увидел перед собой облаченного в белое одеяние Син Цзю. Он улыбнулся мне.

– Следуйте за мной, я покажу вам одно место и передам другой сон Ши, который принадлежит и вам. Перед своей смертью Ин Кунши сказал мне, что если однажды и умрет, то только от вашей руки; лишь вам он позволит это сделать. Ин Кунши просил, чтобы после его смерти я передал вам всю его силу и показал его последний сон.

Я дотронулся до своих волос, что отросли так внезапно, и ничего не ответил.

Син Цзю привел меня к Ледяному морю, в место, которое казалось мне смутно знакомым. Мы стояли на черной скале, о которую бились белые волны, образуя морскую пену, а в небе кружили снежные птицы.

– Где мы?

– Это Край, место с моей картины.

– Зачем ты меня сюда привел?

– Я хочу рассказать о вашей прошлой жизни.

– О чем?

– Войдите в сновидение и взгляните сами.

Я вступил в сон, созданный Син Цзю, но место вокруг меня не поменялось – я все так же стоял на Краю, только теперь в одиночестве. Я осмотрелся по сторонам и увидел Камень заточения, одиноко чернеющий на морском берегу. Подойдя поближе, я заметил человека, привязанного к камню; его волосы беспорядочно трепал морской ветер, а лицо ужасно напоминало лицо моего отца. На плече незнакомца восседала огромная снежная птица.

– Птица, знаешь, о чем я мечтаю больше всего? – донеслись до меня слова узника. – О свободе. Хотел бы я свалить этот камень вниз. Пусть я сгину в море, только бы быть свободным от этих оков. – Он замолчал на мгновение, а потом рассмеялся и покачал головой. – Только тебе не понять, какой прок тебе от моих слов. – Узник посмотрел на птицу. – А знаешь что? В следующей жизни я хотел бы стать принцем Империи льда, но только не императором, лишь так я буду волен делать что захочу. В следующей жизни больше всего я хочу быть свободным.

Сидевшая на его плече птица вдруг взлетела и начала биться о камень, удар за ударом, пока не упала мертвая рядом. Ее кровь расцвела на черной поверхности скалы яркими, словно огонь, красными лотосами, и сковывавшая узника цепь сломалась. Он ринулся вниз с обрыва, и уже в следующую секунду его поглотили волны.

Передо мной снова стоял Син Цзю. Его белая мантия развевалась на морском ветру, он указал правой рукой в сторону, и, проследив, я увидел тот самый черный камень.

Моя рука прошлась по уже едва различимым следам крови на поверхности камня – она, засохнув, навсегда осталась в его трещинах.

– Ка Со, тот маг, что был заключен здесь за нарушение запретов, – и есть ваша прошлая жизнь.

– Ты сказал, что этот сон оставил мне Ши, тогда где же он сам?

– Его прошлое воплощение там же. Он был той снежной птицей, что умерла ради вас.

Мою грудь пронзила резкая боль. Я раскрыл рот и увидел, как из него потекла белая искрящаяся кровь. Капля за каплей она разбивалась о черный берег, а на ее месте расцветали огненные цветы лотоса, теплые, как сама весна.