Ледяная княжна

Безумная, но пока удачно складывающаяся идея побега щекотала нервы азартным предвкушением приключений, заставляя губы расплываться в дурацкой улыбке. Я пришпорила коня и рассмеялась, вдыхая горький аромат лесной осени. Меня не пугали трудности и одиночество. Я верила в себя, верила в удачу Таль-Сорецки, и до проклятых теней была рада вырваться из ставшего душным дома, где призрак ожидания беды и смерти давно уже маячил по углам, заставляя просыпаться по ночам и долго лежать, вглядываясь в темноту.

Третий день пути вышел самым поганым. Солнышко активно пригревало, и копыта Орлика легко ступали по сухой земле. Я ехала по второстепенным дорогам, избегая главного тракта, ночуя в лесу на подстилке из веток, укутываясь аж в три плаща. Сентябрьские ночи заставляли стучать зубами от холода, а утром прыгать козочкой, разогревая закоченевшее тело. Кроме холода худшим испытанием мог быть только дождь, вот он и зарядил с утра третьего дня.

Как чувствовала, что ждать от затянувшего тучами неба ничего хорошего не стоит. Первые капли упали еще до полудня, а затем дождь лишь усиливался, превратившись к вечеру в настоящий ливень.

- Ничего, милый, не растаем, - подбадривала я себя и Орлика, похлопывая коня по шее.

Орлик недовольно всхрапнул и замедлил шаг, намекая, что пора бы укрыться и переждать где-нибудь непогоду. Я с тоской оглядела ставший разом неприветливый лес. Сверху капает, под ногами хлюпает, ветки мокрые, костер не разжечь. Спать в этом? Нет, спасибо.

Впереди показался тракт. Я медленно выехала на широкую дорогу, покрытую плитами. Указатель намекал на близкую деревню под названием Малые Выселки, а пустая дорога, что все нормальные путники уже пребывали под крышей выселковского трактира.

- Рискнем?

Орлик послушно повернул в сторону и перешел на рысь. Ему тоже не терпелось переночевать в конюшне, отведать свежего овса. Надо будет пополнить запасы, да и себе купить в дорогу свежего хлеба, вареных яиц, картошки и валеного мяса. Надеюсь, мое лицо достаточно пропиталось дорожной пылью, чтобы с него стерся лоск аристократизма.

Трактир оказался довольно пожилым и видавшим видом домом с огромным двором, по краям которого торчали темно-серые, намокшие сараи и конюшня. Но окна светились гостеприимным светом, на дворе было чисто, а дверь в конюшню недавно меняли.

На стук копыт выскочил худощавый парень в одной рубахе. Я кинула ему монету и, сделав голос пониже, приказала:

- Расседлать, обтереть и накормить. Учти, лично проверю.

Парень кивнул, перехватил уздечку. Я соскочила с коня, отвязала мешки с припасами и направилась внутрь.

В зале было многолюдно - в такую непогоду желающих сэкономить на ночлеге под крышей нашлось немного. Сердце кольнуло от тревоги, а вдруг? Но я приказала себе не паниковать. Теплая кровать, горячая еда перевешивали страхи, да и если свалюсь с простудой, хуже будет.

Прошла к стойке. Ничего сложного в том, чтобы вести себя, как мужчина нет. Морду понаглее, шаги покрупнее и ноги ставить по шире. Ах, да. Никакого внимания на внешность. И никаких скрытых жестов. Хорошо, что руки заняты мешками, и у меня нет возможности отряхнуть плащ, а так и тянет это сделать…

- Что угодно достопочтенному господину?

Толстый, с круглым лицом, щедро усыпанным веснушками, рыжими волосами и глубоко посаженными маленькими глазками, трактирщик не выглядел достойным доверия, встреть я его ночью, непременно решила бы, что он разбойник, но выбирать не приходилось.

- Комнату, ужин к себе и завтрак.

Наглость моего тона, а может недостаточная его мужественность, заставили его прищуриться, окинуть гостя подозрительным взглядом, но серебрушка в руке сыграла свою роль, и он согнулся в любезном поклоне.

- Конечно, господин. Комнаты все заняты, увы, но у меня есть отгороженный закуток с кроватью. Если не побрезгуете…

Я была согласна и на вариант - тюфяк на полу, но закуток звучал многообещающе.

- Давай свой закуток, но тогда в уплату возьму пару мешков овса и припасы в дорогу.

Пока готовили закуток, украдкой огляделась. До границы еще два дня пути, однако дыхание войны чувствовалось даже здесь.

В зале было неприлично много военных. Целых шестеро. Сидели за отдельным столом, быстро уплетая ужин. Один красовался с грязными бинтами на лице, второй берег руку. С фронта? На побывку, лечение или дезертиры? Впрочем, гадать - пустое дело.

Справа и слева оккупировали столы мужики. Хмурые лица, сосредоточенные взгляды и всего лишь пара кувшинов медового вина. На заработки в город? Нет, сейчас только начало сентября, на полях не собран урожай, рано для города.