Ледяная Королева (Трилогия)

Легеран, глядя на сей раз мне прямо в глаза, тихо, но твердо проговорил:

— Еще раз прошу прощения, но мы обязаны проверить все, прежде чем примем решение, таковы правила!

— Значит, правила?.. Так выполняйте свой долг, военачальник, я не собираюсь вам в этом препятствовать! Стража у входа, изъятие оружия, домашний арест — что там еще в программе развлечений на сегодня?

— Было еще сказано о получении вашей светлостью некой суммы…

— Так со мной уже и рассчитаться успели?! О как, а я и не помню, совсем память стала девичьей… Во сколько же оценили мои услуги в томлагере?

— Задаток составил пять сотен золотых монет с особым клеймом, которым помечены деньги, хранящиеся в личном фонде короля. Остальное вы должны были получить в столице, в день коронации нового правителя…

— И тут сплошные обломы?! Что за жизнь!.. Значит, как я понимаю, очередным развлечением будет обыск?

— Вы можете быстрее избавиться от нашего присутствия, добровольно передав нам необходимые улики…

— Нет уж, теперь вы обломайтесь! — Этот болезненный кураж доставлял мне какое-то странное удовольствие. — Придется подсуетиться самим. Тем более что вы, похоже, лучше меня знаете, где и что искать!

Легеран кивнул одному из воинов, тот направился к одной из моих дорожных сумок и безошибочно выудил свернутое рулоном полотенце, в котором обнаружились три увесистых замшевых мешочка, многозначительно звякнувших при передаче в начальственные руки. Я даже не стала удивляться, когда из кармана «вельветов», лежавших в другой сумке, было извлечено изящное кольцо дымчатого металла, изображающее дракончика, держащего себя зубами за наспинный гребень; длинный закрученный хвост служил оправой крупному черному алмазу изумительной чистоты и огранки.

— Один из семи знаков отличия, специально изготовленных для тайных личных доверенных советников короля, — неохотно прокомментировал военачальник, заметив, с каким интересом я разглядываю находку.

Право, жаль, что слишком поздно узнала о пополнении своей коллекции драгоценностей таким раритетом, даже пофорсить обновкой не успела…

Кольцо, как и кошельки, было продемонстрировано присутствующим и бережно упрятано для предъявления Совету. Оружие также покинуло свое привычное место, а «черные молнии» мне пришлось тщательно упаковать самой: от греха подальше, а то — не дай бог! — понадобится отвечать за возникшую нехватку в составе «опергруппы»…

— Что-нибудь еще? — Чем дальше, тем с большим трудом давалась мне светская любезность — настолько мне было тошно морально и плохо физически.

— Да. — Военачальник явно был смущен. — Это насчет надхи…

— Вы что же, не в состоянии сами объяснить происходящее разумному существу?!

— Нам бы не хотелось, чтобы ваша телохранительница что-то неправильно поняла. Если честно, я просто не уверен, что надха вообще станет слушать нас…

В сердцах помянув качественным недобрым словом все и всех, кто подвернулся под язык, я вышла из шатра и с ходу обняла за шею ринувшуюся ко мне рысь, настроенную весьма воинственно.

— Линга, милая… Так надо, понимаешь?

Золотисто-изумрудные глаза пронзили меня тяжелым, недоверчивым взглядом. Я только развела руками: что делать, самой все происходящее не в радость! Кистеухая голова повернулась в сторону вооруженных воинов, наблюдавших за нами с немалой опаской.

— Нет, они тут ни при чем, просто выполняют приказ… И он тоже всего лишь следует принятым правилам. Линга, умоляю тебя!..

Огромная кошка глухо зарычала, раздраженно встряхнулась и неохотно двинулась по тропинке к своему навесу, то и дело приостанавливаясь и оглядываясь на меня. Помахав ей напоследок рукой и даже выдавив на лицо вполне убедительную (по крайней мере, для себя) улыбку, я зябко поежилась — впопыхах выскочила наружу без шубки, а сейчас в полной мере прочувствовала, насколько холодный и порывистый сегодня ветер, — и, хромая, вернулась в свое жилище.

— Теперь-то все, надеюсь?! — Я уже не скрывала раздражения.

Легеран молча поклонился и дал знак сопровождающим лицам подаваться к выходу, сам же задержался у порога. Я выжидательно вскинула бровь. Он ответил мне мрачным взглядом и замялся, подбирая слова.

— Тэйлани… Черт бы все это побрал! Сможешь ли ты нас простить?!

— За что? — Я отозвалась довольно вяло: у меня словно вдруг сели батарейки, не оставив сил даже на эмоции. — Вы просто следуете букве закона… или как там это у вас называется? Все правильно: доверяй, но проверяй, а еще лучше — вообще не доверяй! А уж насколько может быть убедительным Дрогар, я знаю не понаслышке…

— Да будь я проклят всеми богами сразу, если поверил хоть одному его слову!