Ледяная кровь. Полное затмение

Когда послушница поравнялась с Аннелетой, та недоверчиво спросила ее недружелюбным тоном:

— Зачем вы назначили эту встречу?

Испытующий взгляд янтарных глаз смутил Аннелету. Раздался слишком суровый для хрупкой молоденькой девушки голос:

— У нас мало времени. Она приехала раньше, чем мы рассчитывали. Прежде всего она отменит запрет на выход из монастыря, поскольку именно он стал причиной смерти мадам де Бофор.

— Кто?.. — пробормотала сестра-больничная.

— Кто я? Эскив. Звено, как и вы. Вы должны мне верить. Какие слова убедят вас в том, что я ваша союзница? Пока могу сказать только одно. Франческо де Леоне приехал, чтобы навестить свою тетушку, не зная, что она скончалась. Вы проводили его в тайную библиотеку, вход в которую спрятан за ковром в кабинете аббатисы.

Девушка нагнулась и вынула из-под платья ключ.

— Вот дубликат, который мне вручили, когда возложили на меня эту миссию. Я должна была приехать в Клэре, чтобы помогать вам и помешать отравительнице расправиться с вами. К сожалению, я потерпела неудачу. Элевсия де Бофор погибла.

— Значит, вы... следили за нами...

— Я приехала за несколько дней до ее кончины. И я не слежу за вами, я охраняю вас.

— Кто передал вам ключ?

— О, посланец. Но я не имею ни малейшего понятия, кто поручил ему эту миссию. Впрочем, неважно. Я подчиняюсь. Я подчиняюсь во славу Господа. Я знаю только то, что должна знать. Ничего больше... и это нисколько меня не беспокоит.

Как ни странно, но именно последние слова убедили Анне-лету. Действительно, какая разница? Значение имели лишь их поиски.

— Как вы думаете, кто может быть этой проклятой отравительницей? Есть ли у вас серьезные, обоснованные подозрения? — спросила Эскив.

— Жанна. Жанна д’Амблен. Пока у меня нет доказательств, но все указывает на нее. И она по крайней мере один раз прибегала к помощи сообщницы, в тот самый день, когда у меня украли порошок тиса, ведь сама Жанна была в отъезде.

— Кто? Эта сообщница, кто она?

— Я подумала о Сильвине Толье, в ведении которой находится печь аббатства. Признаюсь, к этому выводу меня привели только умозаключения. Кто еще мог испечь хлеб из ржи, зараженной спорыньей, который и отправил на тот свет нескольких эмиссаров Бенедикта?

— Спорынья?

Аннелета, почувствовав себя как рыба в воде, принялась рассказывать об ужасных свойствах маленьких черных комочков, которые так часто поражали злаки, особенно рожь. Человек, отравившийся спорыньей, начинал бредить, а кожа его рук и ног становилась похожей на обожженную сильным огнем. Это была гангрена, из-за которой отваливались пальцы. Эскив мягко прервала Аннелету:

— У нас очень мало времени, сестра моя. Сильвина То-лье — ее сообщница, говорите?

Аннелета поджала губы, потом призналась:

— По правде говоря, я не питаю к ней нежности, и это заставляет меня быть очень осторожной в своих подозрениях.

— Это делает вам честь. А Жанна?

— О, я даже позволила себе проникнуться к ней дружбой. Она умеет заставить полюбить себя, она с виду такая преданная, такая внимательная, словно могла бы без покаяния отправиться прямо в рай.

— Эти качества присущи всем самым изощренным убийцам.

— Разумеется. К тому же Жанна очень хитрая. Как она ловко все продумала! Сама уехала, а своей сообщнице велела украсть яд из моего шкафа. Я с трудом сдержалась, чтобы не броситься на нее. Потом я решила, что лучше предоставить ей свободу действий, чтобы она привела меня к тайнику, где спрятаны украденные рукописи.

— Очень разумное решение, — одобрила Аннелету Эскив.

— Боже мой! — простонала Аннелета. — Я так заблуждалась. Я потеряла слишком много времени, и нашу матушку убили.

— Не корите себя. Вы ни в чем не виноваты. Вы не совершали ошибок, просто прониклись слишком большим доверием. В каком мире мы живем, если теперь доверие так плохо вознаграждается?

— Но ведь мир изменится, не так ли? — спросила Аннеле-та с почти детской интонацией.

— Мы каждую минуту боремся за это.

— Но вы в это верите?

— Всей жизнью, всей душой. Надо, чтобы мир изменился. Он должен измениться. А теперь нам необходимо разработать план, чтобы любой ценой найти манускрипты из библиотеки прежде, чем Жанна д’Амблен или грозная Од де Нейра вывезут их.

— Боюсь, что за нами наблюдают. Я возвращаюсь в гербарий. Приходите ко мне после вечерни.

Эскив уже собралась уходить, когда Аннелета удержала ее, сказав:

— Моя сестра в Иисусе Христе... Спасибо.

— За что? За то, что мне не удалось защитить Элевсию де Бофор?

— За то, что вы здесь. Она... Элевсия казалась такой хрупкой, но у нее была несгибаемая воля. — Аннелета понурила голову. — Признаюсь.. .признаюсь, после смерти матушки мне было так страшно, мне, которая считала себя выше всех страхов!

— Лишь немногие никогда не испытывают страха. Доблесть заключается в борьбе с ним. До скорой встречи, сестра моя.