Ледяная обнаженная

Я повернул голову и увидел стоящую рядом брюнетку – дамочку с хорошей фигурой, замаскированной, если не спрятанной, деловым черным костюмом и накрахмаленной белой блузкой.

– В администрации мне сказали, что вы здесь, – она нервно улыбнулась и представилась: – Я мисс Ламонт.

– Милая, – мягко возразил я, – я уже познакомился с дамочкой с этим именем, а вы даже через миллион лет не сможете быть мисс Ламонт.

Нервная улыбка превратилась в маску.

– Вы, конечно, имеете в виду Луизу. – Ее пальцы перебирали ремешок сумочки. – Я ее сестра, Пэтти Ламонт.

– Не хотите ли присесть? – пригласил я. – Луиза не сказала мне, что у нее есть сестра. Кто вы? Глава семьи?

Она едва не покраснела, садясь напротив меня.

– Боюсь, что я лишена очарования Луизы, мистер Бойд. Я всего лишь рабочая лошадка.

– Выпьете что-нибудь? – спросил я, полагая, что выпивка могла бы немного помочь ее нервам, да и моим тоже.

– Спасибо, нет. – Она опять поиграла своей сумочкой. – Вы должны извинить меня за подобное вторжение, мистер Бойд. Я прочитала в газете о том, что вы пытаетесь вернуть мистеру Ильмо его украденную диадему.

– Будьте моей гостьей, – щедро пригласил я. – Если вы хотите ее вернуть по дешевке, мы могли бы обговорить цену.

– Но речь вовсе не об этом! – Ее щеки окрасились в ярко-красный цвет. – Я надеюсь, что вы сможете мне помочь. Я не хочу обращаться в полицию и... – Она замолчала, подбирая слова, а я отпил еще немного своего третьего мартини, чтобы заполнить паузу.

– Видите ли, мистер Бойд, – продолжала она с напряженным выражением на лице, – все дело в моей сестре Луизе. Я так о ней беспокоюсь, что не знаю, что предпринять. Мне нужна помощь.

– Если помощь вашей сестре поможет мне найти диадему, золотце, я – ваш, – любезно согласился я. – Что же такое происходит с вашей сестрой, что не дает вам спать по ночам?

– Понимаете, мистер Бойд, Луиза всегда была дичком в нашей семье. – В ее голосе проскользнул намек на тоску. – Я же принадлежу к домашнему типу, как я полагаю. Наши родители погибли несколько лет назад в автомобильной катастрофе. Поэтому, быть может, я как старшая сестра чувствую себя ответственной за нее. Я не хотела, чтобы она участвовала в конкурсе красоты, но не смогла ее отговорить. А сейчас она замешана вместе со всеми этими ужасными людьми, и у меня предчувствие, что с ней случится что-то страшное.

Пэтти Ламонт откинулась на спинку стула, довольная своей отвагой, и лицо ее вновь приобрело свою природную чопорность. Она могла бы быть красивой – для этого у нее было все, что и у ее сестры, за одним важным исключением. Ей не хватало искры естественной, прирожденной сексуальной привлекательности. У одних она есть, у других ее нет. Это то качество, которое девушка не может приобрести, как приобретается вкус к оливкам или покупается легкомысленное нижнее белье.

– Вы полагаете, что она каким-то образом замешана в похищении диадемы? – спросил я с надеждой.

– Да нет же, Господи! – При этой мысли она чуть не выпрыгнула из стула. – Я только считаю, что у нее плохая компания, мистер Бойд. Понимаете, я кое-что знаю о конкурсе красоты, поскольку я работаю в "Пулсайд-Пластикс". Я – личный секретарь мистера Машена.

– Вы хотите сказать, что в этом конкурсе было что-то нечисто? – отчаянно пытался я извлечь хоть какой-нибудь смысл из ее слов, но это было все равно, что пробираться через топь.

– Как бы это сказать. – Она сделала паузу, тщательно подбирая слова. – Луиза тоже работала в компании – она была секретарем самого президента Раттера.

– А вы работали с директором по рекламе Машеном?

– Он директор по общественным связям, – холодно поправила она меня. – Примерно четыре месяца назад Луиза внезапно попросила расчет – без какого-либо повода, насколько я знаю, – и решила принять участие в конкурсе красоты, став одной из трех финалисток.

– Призы, наверное, внушительные? – предположил я.

– Но как она могла участвовать, будучи бывшей служащей компании? – В голосе Пэтти прозвучало очевидное неодобрение, и меня внезапно охватило сочувствие к ее боссу Машену. Я почувствовал, что лояльность Пэтти могла довести директора до смерти.

– Но Раттер, видимо, не имел ничего против своей бывшей секретарши? – нетерпеливо спросил я. – Он же президент и мог установить свои собственные правила конкурса.

– Тут нечто большее, – твердо сказала она. – С первого же дня конкурса Луиза была абсолютно уверена в своей победе. С тех пор, как она ушла из компании, она не проработала ни одного дня, но у нее, похоже, всегда было полно денег. Как вы можете это объяснить, мистер Бойд?

Одно очевидное объяснение я мог бы привести, но только не Пэтти Ламонт.

– Может быть, она копила деньги... – неопределенно начал я.