Ледяная принцесса (СИ)

Если лорд покидал свой дом, отправляясь на войну или по приглашению соседей, или по вызову сюзерена, или ещё по сотне причин, его жена должна была ждать его дома. Если женщина покидала стены этого дома или сама намеревалась покинуть мужа, решив больше не связывать свою жизнь с этим мужчиной, то её свобода ограничивалась расстоянием в несколько лиг от мужа или его родового дома, в отсутствие этого супруга.

Стоило ей удалиться чуть дальше очерченных ритуалом границ, и её тело начнет испытывать боль, которая будет становиться всё сильнее с каждым шагом, пока не станет и вовсе невыносимой. Фактически это не брак, это рабство.

И требуя сейчас совершения полного обряда элдаров, император практически отправлял дочь в ссылку, вернуться в империю она сможет только в сопровождении мужа или с его разрешения.

Саргал, который сейчас становился этим самым мужем, был сыном Верховного вождя, сам стоял во главе клана и племени. Вождь у орков это, прежде всего, военачальник и самый сильный воин и преодолевать огромные расстояния, ради того, чтобы жена могла посетить столицу империи, он просто не мог. И это понимали все.

И замершие в предвкушении истерики принцессы придворные, и довольно улыбающийся император, и второй раз за вечер удивившиеся орки.

Саргал заметно напрягся. И его можно было понять. У него не было ни единого повода ожидать, что принцесса согласится подставить свою шею под ошейник. Такого никто не ожидал.

Терриэль прикрыла глаза и глубоко вздохнула.

На поясе каждой леди или лорда всегда висели ножны с небольшим кинжалом. Рукоятки таких небольших клинков обычно украшали камнями и изображением гербов. И император встал со своего места, протягивая в сторону дочери рукоять собственного кинжала. Как и положено, с гербом собственного дома.

— Белла, нож! — громко произнесла принцесса, распахивая глаза.

Это было неожиданно. Настолько, что Саргал чуть не выронил Терриэль из рук. Но успел перехватить и сейчас смотрел на неё с удивлением.

Толпа аристократов начала редеть, многим стало казаться, что они увидели слишком много. Ведь только что принцесса прилюдно выказала недоверие собственному отцу, чего император мог не простить. Но не своенравной дочери, а невольным свидетелям.

А император вынудил дочь пройти через унизительный для неё обряд, который привяжет её к мужу-животному. И уж принцесса точно не простит подобного ни отцу, ни свидетелям. Поэтому аристократы империи сочли, что не так уж и интересно, что там будет дальше. Так как подобные зрелища очень плохо сказываются на здоровье и длительности жизни наблюдавших.

А вот орки ответили на слова принцессы дружным приветственным рёвом.

— Хвост! Ты в мой шатёр через Великую степь побежал? — рыкнул Саргал, не отводя взгляда от принцессы.

— Да тут я уже, чего ты возмущаешься? Подумаешь, красивую девушку на руках подержал! Перетрудился что ли? — отвечал Хвост, расстилая белоснежную шкуру на земле.

Саргал переступил на шкуру и только потом опустил на неё Терриэль. Я достала свой скромный на фоне остальных кинжал. Сначала лизнула лезвие, потом порезала себе кожу на глазах у всех, демонстрируя, что лезвие не отравлено.

— Это ты, девочка, чего удумала? Разве можно железки, да ещё и острые, на морозе лизать!? И себя царапать совсем не к чему! — рядом оказался шаман, с которым мы вместе отпугивали злых духов от шатра Саргала.

Он аккуратно взял у меня кинжал и на раскрытых ладонях подал его Терриэль. Хотя должен был отдать Саргалу.

Я вздрогнула от неожиданности, когда на мою ладонь шмякнулось что-то холодное и место пореза несильно, но защипало. Я отвела взгляд от орка и принцессы и посмотрела на свою руку. Кожа стягивалась, не оставляя и следа от раны.

— У шаманов свои секреты. — Улыбнулся мне шаман, поймав мой недоумевающий взгляд.

Тем временем, Терриэль и Саргал, стоя напротив друг друга, пристально смотрели один на другого. Мне со стороны казалось, что их взгляды сталкиваются со скрежетом боевых клинков. И я совсем бы не удивилась, если бы от этих двоих в разные стороны полетели искры. Не глядя на то, что она делает, принцесса полоснула себя по ладони.

— Моя жизнь бьётся в твоих руках. — Пронеслись над столами слова древней клятвы.

— Я принимаю твою жизнь. — Прозвучал ритуальный ответ орка, вспоровшего свою кожу, принятым от принцессы клинком.

Саргал сжал ладонь принцессы так, чтобы раны соприкасались. Ни он, ни она, ни разу не отвели взгляда друг от друга, словно каждый пытался продемонстрировать другому силу своей воли и упрямства.

— Связанные единой цепью, сплетаем судьбы воедино, с этого момента и до последнего вздоха наши жизни неотделимы! — в унисон печатают каждое слово, как гвардейцы на плацу шаг, Терриэль и Саргал.

Смотреть на их сжатые ладони просто страшно, я жду, что в каждую секунду может раздаться хруст, с такой силой эти двое бешенных сжимают ладони друг друга.