Ледяная птица

– Не сможешь. Любой голем способен заставить твое сердце биться через раз, приказать твоим легким не набирать воздуха, глазам – не смотреть. Он может сделать так, что все нервы воспалятся и накатит такая страшная боль, что ты готов будешь из шкуры своей выпрыгнуть. Голова будет гудеть, как… рой пчелиный. И притом будет просто раскалываться от боли. Ты не в состоянии будешь сообразить, куда идешь и что делаешь. Твоими ногами за тебя другие управлять будут. И руками тоже… – Перечисляя беды, которые могут обрушиться на голову непокорного, Толик в возбуждении встал на ноги. – Тебя никто не спрашивает, что ты хочешь. Тебе приказывают – иди, умри. И ты идешь. Как баран на бойню. Даже хуже, чем баран. Тот хоть не понимает, куда идет, а ты понимаешь… и идешь.

– А что рассказывать? – Сериков был смущен соседством с такими могущественными существами и чувствовал себя не в своей тарелке. – Мне Зырянов, доктор наш заводской, приказал…

– Минуточку! – перебил его Валентин. – Что значит приказал? Он директор завода или врач? Кто может приказывать начальнику охраны?

– Вовочка не просто врач! – Кокакола, в стремлении показать, сколь могуществен был Зырянов, вздернул подбородок. – Он начальник мед службы. «Мобилизация», дрессура – все это в его ведомстве.

– А директор что, для проформы, что ли, существовал? – удивился Мартин.

– Так и было, – подтвердил Сартов. – Должанский не раз жаловался Руслану, но Зырянова поддерживал Бин, а в такой ситуации никто между ними встревать не хотел. Золотой всегда политику противовесов любил. Вот и доктора этого поставил. Следить за Должанским. Чтобы тот от земли не отрывался. Вот потому Уколов и старался поменьше влезать в заводские дела.

– А зря! – Ваха сердито дернул головой. – Может, стоило этого лепилу без головы оставить? И сказать, что так и было!

– И соврать Золотому? – Свенсон недоуменно вскинул брови. – Пойти против его воли? Это что-то новенькое… Поподробнее, пожалуйста!

– Да нет, Мартин, ты меня неправильно понял! – Махмудов прижал руки к груди и улыбнулся. – Конечно же нужно было вначале убедить Бина… но потом все равно кончить гада!

Сериков, почувствовав под столом толчок ноги Сартова, понял, что нужно продолжать.

– Привел, значит, я этого самого Рыкова на «мобилизацию». – Кокакола облизнул пухлые губы. – То есть мои бойцы привели… Стану я за каждым пацаном бегать! Но ребята сделали все, как положено. Пристегнули его к столу, сдали докторам и ушли.

– Дальше! – поторопил его Ваха. – Дальше говори!

– А дальше не знаю. – Сериков пожал плечами. – Была дрессура или нет… и как его там программировали… Во всяком случае, сорвался он с привязи и ушел. Как это обнаружили, тоже не знаю, Зырянов не рассказывал, он только позвонил и приказал привести его обратно. Мы удивились, но приказ выполнили. Со злости, правда, в ухо ему врезали, но это для профилактики. А потом привели его назад и на туже койку… пристегнули, а он опять сбежал. Потом, когда мы уже ушли.

– Как сбежал? – Мохов удивленно покосился на Кокаколу. – Сообщника нашел?

– Нет, он трансформером оказался. Настоящим трансформером, не хуже любого Бронзового, – пояснил Георгий. Он потер рукой шею, вспомнив встречу с Рыковым. Шрама не было, у големов их не бывает, но память осталась. – По уровню он, может, был даже выше Бронзового. По крайней мере, в способности перестраивать тело.

– Самовольщик – и Бронзовый? – Недоверчиво воскликнул Мохов. – Не может такого быть!

– Еще как может! – Георгий остановил тяжелый взгляд на капитане. – Он нас, двоих Глиняных… разве что на куски не порвал! Если бы не Уколов, мы бы кровью истекли. Хорошо еще трансформер глупцом оказался, головы нам не додумался отсечь. Тогда бы и Золотой не помог.

– И что, с этими големами ничего нельзя поделать? – ужаснулся Герман. – Вообще?

Толик прочел в глазах майора растерянность и надежду. Герман явно ожидал, что Рыков сейчас скажет: «Да нет, все не так страшно, с големами можно справиться»…

– Не знаю… Глиняных еще можно одолеть. – Толик передернул плечами, – Я двоих убил. То есть думал, что убил. Теперь сомневаюсь. А Бронзовые…

– Глиняные? – Летчик почувствовал, что совсем запутался. – Они что… действительно из глины?

– Да нет! Называют их так. Наверное, потому что первых големов, библейских, из глины делали. Ну, по аналогии и этих решили так называть. Глиняные – это самая первая, низшая ступень голема. Они крепкие, сильные, но не самые могучие. Есть еще Бронзовые, те вообще зверюги. Их все боятся. Я знал одного… Уколов Руслан такой. У него вся Москва в кулаке сидела. А говорят – я, правда, только краем уха слышал, – что существуют еще и Золотые големы. Вернее, Золотой. Он начальник всех террористов. Бином его зовут. Это мне Зырянов рассказал.

– Это который врач? – Герман был удивлен. – Тот самый? А чего это он вдруг разоткровенничался? По пьянке, что ли?

– Да нет, его самого киборгом сделали, – пояснил Толик. – Я ему пообещал, что помогу ему и он перестанет слышать команды…

– А что, можно так сделать? – Майор не переставал удивляться. – Слушай, а как же… А если просто уши заткнуть?