Ледяная синева

Тихон взглянул в указанном направлении и увидел стоящий у кромки тротуара пинас, с восседающим на его капоте полицейским дроном.

— Так можно ездить только с отключенным автопилотом. Что категорически запрещено в черте города. Нарушителя ждет крупный штраф, а если окажется, что водитель из состоятельной семьи и деньги для него ничего не значат — лишение прав на полгода. Закон о «соответствии наказания» ввел еще прадед Императора. Ну а в случае реальной угрозы жизни, сработала б система защиты. Ими оснащено любое частное транспортное средство и отключить его невозможно.

— М-да, как у вас тут все… — парень не смог подобрать нужных слов. — Сложновато.

— Да, я знаю, в провинции действует только один закон: ответственность адекватна содеянному. Украл — заплати. Сломал — почини. Убил — умри. Но, видишь ли, Тихон, население столицы в большей части состоит из людей, ммм… в чем-то незаменимых для Империи. И если один из них, например, убьет другого, то по закону «Равенства» государство потеряет сразу двоих… Поэтому, в столице разрешено применять избирательную систему наказания. Разумную, но справедливую. А еще — максимально усилена система защиты и предупреждения правонарушений. Это оказалось тоже гораздо дешевле, чем искать замену, ммм… выбывшим из строя.

— Я понимаю… — кивнул Тихон. — Чтобы выучиться на фермера надо пять-шесть лет. А чтобы стать генералом, управляющим холдинга или министром — лет тридцать… Конечно, казнить их из-за убийства кого-то менее образованного, настоящее расточительство.

Полковник Мирский внимательно поглядел на парня, но не заметил в его взгляде ни тени усмешки. Похоже, парень на самом деле считал, что такое положение вещей, может, и несправедливо, зато оптимально. Для добра Империи.

Глава 5

Глава пятая

Еще одна попытка, заговорить с Тихоном на интересующую полковника тему, была прервана на полуслове самим Мирским. Увы, но впечатления от столичной жизни, похоже, надолго вывели парнишку из вменяемого состояния. Он настолько обалдел от увиденного, что только головой вертел, и лишь изредка спрашивал: настоящее или голограмма, то что проносится над ними или возносится по сторонам от пешеходной дорожки.

Праздничная суета и безделье вывело в простор над городом летательные аппараты всех видов и типов, не запрещенных к эксплуатации. Поскольку, в следующем месяце должен проходить ежегодный слет конструкторов авиатехники, как кустарей одиночек, так и ведущих брендов, пользуясь тем, что по случаю празднеств воздушное пространство закрыли для большегрузов, сегодня в небе парило все, что только можно оторвать от земли.

И описать это зрелище нельзя — только увидеть… Глядя на выражение глубочайшего обалдения, намертво запечатленное на лице Тихона, Мирский вспомнил старый анекдот.

Абориген из Сахары* (*Планета в системе Южной черепахи, знаменитая неисчислимыми залежами изумрудов и отсутствием открытых водоемов) спрашивает у торгового представителя: «Ты можешь описать море?». «О, это очень просто, — отвечает тот. — Просто представь себе много воды». «Ведро?..» «Да нет же, намного больше!» «Неужели, целая бочка?» — недоверчиво переспрашивает сахаровец.

Смешно, но увы, правда. Давно доказано наукой, что человек не в состоянии вообразить ничего, кроме увиденного. Любые абстракции, фантазии, чудовища воспаленного сознания — все монтируется из набора образов, фигур и линий, хотя бы один раз запечатленных глазом.

Есть, правда, гипотеза, утверждающая, что в самых сложных случаях, в ход идет генная память. Но и она не выходит за рамки общей теории. Пусть информация поступила даже от самого далекого предка, но и ее тот не придумал, а видел.

Ну, как бы то ни было, Тихону отцовская память не помогла. Несмотря на то что секунд-майор фон Виден на Эдеме бывал не один десяток раз, сын его рассматривал столицу Империи, как абитуриент тренажер пилота-испытателя.

С приходом на стадион ситуация лишь усугубилась. Обычно голограммы матчей чемпионата и Кубка транслировались онлайн на всех спортивных площадках Империи. Так что трибуны Центрального стадиона заполнялись редко, и только матчи за звание Абсолютного чемпиона шли в записи, с задержкой в шесть часов, относительно Эдема. Что, учитывая невероятные ставки в тотализаторе, и без того подогревало интерес к матчу. И сегодняшняя встреча не стала исключением, все места, даже стоячие, были распроданы задолго до игры.

Если б не Вовка Образцов, директор Центральной Арены, в юности — лопоухий сосед по двору, Мирский смотрел бы футбол по домашнему или дворовому виому* (*тип телевизора с эффектом присутствия). 

Триста тысяч! В то время, как все население Земляники никогда не превышало четырех с половиной миллионов. А в самых крупных поселениях планеты — Административном центре и Главном космопорту — проживало сто шестьдесят и восемьдесят пять тысяч обслуживающего персонала и членов их семей, соответственно.

Тихон на какой-то миг показалось, что все это невероятное скопление людей одним мощным вдохом истребит весь кислород, и парень даже ощутил легкий приступ удушья и головокружения.