Почувствовав его руки, Саммер едва ощутимо вздрогнула, а потом замерла. На ней был всё тот же мешковатый чёрный свитер. Така хотел коснуться её кожи, увидеть её в цветной одежде, в чём-нибудь не траурно-чёрном. Но это ему было нужно в последнюю очередь.
Така чувствовал напряжение Саммер, её бешено-стучащий пульс.
А потом она откинулась назад. Осела, опёршись спиной на его ноги; голова её касалась его живота. Саммер повернулась, подняла взгляд, и в неверном лунном свете Така ясно увидел бесстрашные и всё принимающие глаза.
Ощущение её тела потрясло Таку до глубины души. Глядя на неё сверху, он руками обхватил девичью шею и сделал невероятное: наклонившись, приник к губам.
Саммер потрясённо вздрогнула, но вырываться не стала. Закрыв глаза, она позволяла себя целовать, и Така осознал, что за недолгое, но кажущееся бесконечным время, что он знал её, он впервые по-настоящему её целует. Раньше он лишь быстро касался губами.
И вдруг этого стало мало. Ему всегда будет мало. Он перестал думать и потянул Саммер со скамьи, разворачивая. Обхватив лицо ладонями, Така страстно поцеловал её, и ответ был мгновенным, мощным. Податливая женщина исчезла. Она обхватила его за шею, потянула к себе, требовательно и низко застонала, когда их языки соприкоснулись.
Он поднял Саммер, а она обхватила его руками и ногами. Пронёс через тёмную гостиную в спальню, положил на расправленную кровать и накрыл её тело своим.
Вдруг Така понял, что делает, и начал высвобождаться, но Саммер ещё крепче вцепилась в него.
— Нет, — прошептала она. — Останься со мной.
Потянувшись, она попыталась коснуться его члена, но Така перехватил её руку и отвёл в сторону. Скатившись, лёг рядом. Он не мог этого сделать. Не мог даже понять, зачем начал. Понимал только, что боролся с влечением с тех пор, как оставил Саммер в спальне утром.
Тут Саммер сделала запоздалую попытку сбежать и попыталась скатиться с кровати. Но Така поймал её прежде, чем она ударилась об пол, и, подмяв под себя, прижал к кровати. Закрыв глаза, она отвернулась.
— Хватит, — выдохнула Саммер.
— Что «хватит»?
Её глаза распахнулись, наполненные яростью и болью от предательства.
— Хватит притворяться. Утром ты всё ясно показал, доказательств больше не нужно. Ты не хочешь меня, можешь заставить сделать всё, что пожелаешь, а я, жалкая я, буду благодарна за оказанное внимание, в то время как ты не почувствуешь ничего…
— Идиотка! — взбешённо рявкнул он. — Как можно быть такой слепой?!
— Уйди.
Така раздвинул ноги Саммер и прижался к ней возбуждённой плотью. Её глаза потрясённо расширились.
— Чувствуешь, да? И вот так весь день. Почти постоянно с тех пор, как я впервые коснулся тебя. Ты сводишь меня с ума. Но сделать то, что я хочу, прямо сейчас — значит почти наверняка убить нас обоих.
— Нет, — упиралась она. — Ты лжёшь. Утром ты не…
Така качнул бёдрами, и дрожь стала её нежеланным ответом.
— Утром я был настолько возбуждён, что кончил, даже не прикоснувшись к себе. А через пять минут опять возбудился. Ты нужна мне. Мне нужно быть в тебе, войти в тебя, соединиться, а это слишком опасно. — Така толкался в неё, чувствовал ответную дрожь и знал, что не сможет остановиться, пока не доведёт её до оргазма, а потом ещё одного и ещё…
Саммер пылко поцеловала его, обхватила ногами его бёдра, прижимаясь ещё теснее. Плотный материал между ними сводил с ума. Така наклонился, чтобы расстегнуть ширинку, но застыл: он услышал, как кто-то пробирается сквозь кусты.
[1] Миссионерский стиль
(или арт-энд-крафт) — был популярен в конце XIX в. — начале XX в. Провозглашал чистоту простых линий, прямоугольную и часто блочную форму, видимые соединения и швы.[2] Нью Эйдж (англ.
[3] «Сёгун» (англ.
[4] Террористический акт 11 сентября 2001 года (иногда именуемый просто
Глава 16
Саммер сразу же почувствовала перемену. Така оторвался от её губ и едва слышно выдохнул:
— Там кто-то есть. Не шевелись.
Скатившись с неё, он бесшумно встал, в то время как её тело продолжало гореть и ныть.
И тут Саммер тоже услышала шорох: кто-то крался через разросшийся кустарник. Кто бы это ни был, он даже опасней Таки.