Ледяная страна

Вместо того, чтобы говорить о заявление о намерение вступить в брак и его смысле или бессмыслице, я услышала, как за соседними столами разговор пошёл о возможных конкурентах университетской команды и какие шансы были у разных сопернических команд против Ариеля, теперь, когда Аврора не участвует. Она всё ещё была занята высиживанием яйца.

- У нас ещё есть несколько дней времени, чтобы как-то решить эту проблему, - смирившись с ситуацией сказала я Лоренцу, который между тем налил себе чая и мрачно помешивал его. Я сама знала, что этим не утишить, но не могла придумать ничего получше. - Мы сосредоточимся теперь на соревнованиях драконов.

Лоренц кивнул, но не поднял взгляда, и я решила, что пока лучше оставить его в покое. 

На следующее утро, ровно в восемь часов, я сидела в аудитории профессора Хенгстенберг и подавленно смотрела в ярко-голубое небо над амфитеатром.

- Что случилось? - спросила Лиана, сидящая рядом и скептично посмотрела на меня. - Мы же решили, что делать дальше. Появилась ещё какая-то катастрофа?

- И да и нет, - вздохнула я. - Дело в том, что Адам очень сильно переживает из-за вступившего в силу заявления о намерение вступить в брак. Хотя он очень занят сейчас другим делом, но его настроение опять просто катастрофическое.

- Но это ведь не в первый раз, - сказал Лоренц, который только что вошёл и услышал моё последнее предложение. - Кстати, я только что видел Парэлсуса.

- Когда? - спросила Лиана, слова прозвучали, как выстрел из пистолета. - Он не появлялся уже несколько недель, как будто намерено избегает нас.

- Только что, когда я шёл из восточного зала, я увидел что-то белое скрывшееся за углом.

- Может это была летающая фиалка, сбежавшая из Акканки, - предложила Лиана.

- Они были фиолетовыми, - ответила я и начала беспокойно раскачивать ногами. - Мне так хочется пойти в старый лекционный зал, но, если я опять пропущу лекцию и ещё больше материала, тогда профессор Эспендорм больше не в коем случае не закроет на это глаза.

- Всё в порядке, милая, - вздохнул Лоренц и взял в руки свою сумку. - Пойду я и посижу там часа два, даже если потом у меня весь день будет болеть колено.

- Спасибоспасибоспасибоспасибоспасибо,- сказала я и крепко обняла Лоренца.

- Да ладно, - ответил он и встал. – Мне самому интересно, куда ведет эта дверь, хотя уверен, что Парэльсус точно знает, что мы делаем и наблюдает за нами так же, как мы за ним.

Он набросил на шею леопардовый платок и исчез, перед тем как в комнату зашла профессор Хенгстенберг.

- Доброе утро!

При звуке ее голоса перед мысленным взором предстали цветущие луга и счастливые летние дни, а в помещении распространилась медитативная тишина. Никто из присутствующих не хотел пропустить ни одного её слова. Даже Скара, Эгони, Алекса и Дорина, которые обычно не особо соблюдали дисциплину на занятиях, молчали и слушали слова феи. На мгновение я ослабила внимание и тут же перед глазами возникли яркие усики вьющихся растений и гармоничные картинки усыпанных цветами лугов и смеющихся маленьких фей.

Какое-то время я наслаждалась буйством красок и успокаивающей красотой сцен, но затем вспомнила, что гораздо важнее следить за материалом, который давала профессор Хенгстенберг, чем просто обращать внимание на гармонию ее голоса.

Я глубоко вздохнула и сконцентрировалась на биении сердца и шуме дыхания, сосредоточилась на пульсировании крови и почувствовала силу элементов глубоко внутри. Картинки исчезли, взгляд прояснился и слова профессора Хенгстенберг вновь обрели контуры.

- Уже в 1910 году нашего летоисчисления впервые появились размышления о том, является ли монархия подходящей формой правления для такого общества как наше. Однако всегда существовали силы, сопротивляющиеся реорганизации. Только в 1945 году нашего летоисчисления внутри королевских семей образовалось большинство, которое было за реструктуризацию. Однако понадобилось еще пять лет, для того, чтобы разработать все детали и провести первые демократические выборы. Хотя вначале были сложности и пришлось неоднократно произвести законодательные изменения, созданная демократия оказалась стабильной и прочной.

Пока я продолжала слушать профессора Хенгстенберг, во мне росло желание вскочить на ноги и объяснить, что о свободе выборов даже нет речи, когда восемьдесят процентов населения не имеют права принимать участие в выборах, и что система кончено была стабильной, если не допускалось никаких изменений. Но как бы сильно мне не хотелось сделать это, я всё же подавила импульс, потому что прекрасно знала, для таких основополагающих проблем она не тот человек, к кому следует обращаться. Решения, которые действительно могут привести что-то в движение, принимал Виллибальд Вернер.

Внезапно я поняла, как заставить его говорить.

- Летающие фиалки, - тихо прошептала я.

- Что? - Лиана испуганно посмотрела на меня со стороны. - Эта была просто шутка. Я хотел подразнить немного Лоренца.

- Я знаю, - прошептала я. - Нам нужна Летающая фиалка, чтобы заставить говорить Виллибальда Вернера.