Ледяное сердце

— Возможно, ничего. Мы хотим поговорить с ним насчет журнал а «Груврэт».

— Ну так вы пришли не туда.

— Почему?

— Я не вижусь с Кевином. Назовем это семьей, не связанной тесными узами.

— Вам неизвестно, почему он взял себе имя Юрий?

— Черт его знает!

— Когда вы в последний раз разговаривали с племянником?

— Я никогда с ним не разговариваю. — Улыбка Драммонда стала печальной. — Мы с его отцом, моим братом, когда-то были компаньонами по юридической практике. Из-за моей опрометчивости он почти потерял клиентуру. После того как меня условно освободили от прохождения реабилитации, он исполнил свои родственные обязательства, отыскав для меня это место — десятиблочный дом для инвалидов, находящихся на штатном обеспечении, после чего полностью порвал со мной.

— Как вы узнали о существовании «Груврэт»?

— Кевин прислал мне экземпляр.

— Когда?

— Несколько лет назад. Пару лет. Он тогда окончил колледж и сообщил, что стал издателем.

— Почему он послал экземпляр именно вам?

— Тогда я нравился ему. Возможно, потому, что больше в семье не нравился никому. Взбалмошный дядя, не дурак выпить и прочее. Брат Фрэнк слегка нудный. Жизнь с ним не соблазняла Кевина.

— Так что вы стали ментором Кевина. Драммонд усмехнулся:

— Ни в коей мере. Он прислал мне свой журнальчик, я отписал ему, что он ужасен, и посоветовал заняться изучением бухгалтерского дела. Старый ворчливый дядька. Я совсем не любил этого парня.

— Почему? — спросила Петра.

— Это не слишком приятный мальчик. Едва ворочает языком, ни рыба ни мясо, весит девяносто восемь фунтов, себе на уме, постоянно одержим какими-то проектами.

— Проектами, связанными с издательской деятельностью?

— Сиюминутные увлечения. Тропические рыбки, ящерицы, кролики, коллекционирование и торговля карточками, всем, чем угодно. И эти миниатюрные японские роботы. Конечно же, ему нужно было непременно собрать их все. Кевин постоянно коллекционировал всякое дерьмо: игрушечные автомобильчики, компьютерные игры, дешевые. Родители потакали ему во всем. Мы с его отцом Фрэнком выросли в бедной семье. Единственным доступным нам увлечением был спорт. Как в школе, так и в колледже мы получали награды за то, что хорошо играли в футбол. Другие два сына Фрэнка — Грег и Брайен — превосходные спортсмены. Грег получает стипендию штата Аризона, а Брайен играет в команде Университета Флориды.

— Кевин не спортсмен. Драммонд притворно ухмыльнулся.

— Скажем так: удел Кевина — игры комнатные.

Разговор о племяннике выявил в нем что-то жестокое. «Когда этот тип пьян, — подумала Петра, — он может быть мерзопакостен».

— А у вас есть дети, мистер Драммонд?

— Нет. Была жена. — Глаза Драммонда закрылись. — Она сидела рядом со мной, когда я врезался в столб. Мой адвокат воспользовался свалившейся на меня бедой как смягчающим обстоятельством и добился более мягкого приговора.

Глаза Драммонда открылись. В них стояли слезы. Шталь наблюдал за ним, оставаясь суровым и не поддаваясь эмоциям.

— Итак, когда вы видели Кевина в последний раз? — спросила Петра.

— Как я говорил, несколько лет назад. Точнее не рискну сказать. После того как я оценил его так называемую публикацию, он ни разу не позвонил мне. В сущности, это вовсе не журнал. Это нечто эксцентричное, придуманное Кевином в его спальне. Фрэнку, надо думать, это влетело в копеечку.

— Вы помните что-нибудь из того, что в этой «публикации» содержалось?

— Я не читал ее, а лишь взглянул, увидел, что это дерьмо, и выбросил.

— Дерьмо о чем?

— Кевина занесло в мир искусства. Он потянулся к людям, которых считал гениями. А почему вы спрашиваете?

— Кевин сам все писал?

— Именно так я и подумал. Полагаете, Кевин имел штат сотрудников? Это нечто сугубо дилетантское, детектив. И какое, черт побери, это имеет отношение к убийству?

Петра улыбнулась.

— Итак, вы не видитесь с Кевином, хотя он живет рядом с вами.

— В самом деле? — Драммонд, казалось, был удивлен.

— Здесь же, в Голливуде.

— Да здравствует Голливуд! — воскликнул Драммонд. — В этом есть определенный смысл.

— Почему?

— Мальчишка был всегда звездопоклонником-идиотом.

Они провели в этой квартире еще некоторое время, задавая те же самые вопросы, перефразируя их, как это делают следователи, когда пытаются уличить собеседника в непоследовательности. Они отказались от предложенных Драммондом безалкогольных напитков, но принесли ему диетическую коку, когда он начал облизывать сухие губы. Разговор вела в основном Петра. Когда в разговор вступал Шталь, Драммонд явно волновался. Не то чтобы он пытался уклониться от ответа. Бесстрастная интонация Шталя, казалось, пугала Драммонда, что внушило Петре сочувствие.

Они выяснили домашний адрес Франклина Драммонда, адвоката, и адрес его конторы — оба в Энсино, а также номера телефонов. Выяснилось также, что Кевин Драммонд окончил колледж «Чартер», небольшую частную школу неподалеку от Игл-Рок.

— Они прислали мне приглашение, — сказал Драммонд. — Но я не пошел. Просьба была неискренней.

— Что вы имеете в виду? — поинтересовалась Петра.

— Никто не предложил отвезти меня туда. А ехать на этом дурацком автобусе я не собирался.