Ледяное сердце

Вскоре после наступления темноты Шталь вошел в здание и, подняв подол своего одеяния, вскарабкался на двадцать восьмой этаж, к квартире принца. По другую сторону двери, открывавшейся на лестничный пролет, дремал охранник. Шталь подошел к нему, пробормотал несколько арабских выражений, заткнул ему рот, оттащил на лестничную площадку и связал руки и ноги скотчем. Вынув связку отмычек, он без труда открыл замок. Квартира дорогая, а замок дешевый. Беспокоиться о своей безопасности властелину сих земель не пристало.

Девушка лежала нагая на пурпурной парче софы в наркотическом опьянении. Ее взгляд застыл на экране телевизора.

— Привет, Кэти.

Девушка погладила груди и облизнула губы.

Появилась служанка-филиппинка. Шталь прыснул ей в лицо из маленького газового баллончика, и когда та отключилась, посадил в кресло. Сбросив арабские одеяния, Шталь остался в черной тенниске и джинсах. Завернув Кэти в то же покрывало, которое использовали подручные принца, он перекинул ее через плечо и убрался из этого логова.

Шталь спустился с девушкой на двадцать восемь лестничных пролетов. За зданием его ожидал ничем не приметный «фордик». Не будь Кэти в отключке, она восприняла бы это как унижение. Принц обслуживал ее в «бентли», и она говорила его сестре, что это ей нравится.

Эр-Рияд горазд на обман… делай свое дело, на пустяки не отвлекайся.

Связка отмычек была единственной вещью, которую Шталь взял с собой в гражданскую жизнь.

Он проник на цокольный этаж жилого дома. Квартира Драммонда находилась на втором этаже, ближе к дальнему концу коридора, а лестничная клетка была в его начале. Шталь пошел по тонкому ковру, покрывавшему пол.

В помещении пахло аэрозолем от насекомых и подливкой. Под ковром скрипел и прогибался старый деревянный пол. Двигался Шталь осторожно. Из двух светильников на потолке лишь один, ближний, давал свет. Бетонные ступеньки, покрытые плиткой, под резиновыми подметками не издавали ни звука. Через несколько секунд Шталь подошел к квартире Драммонда. Связка отмычек вынута из кармана, луч миниатюрного фонарика направлен на замочную скважину. Замок такой же, как и на черной двери, поставлен тем же мастером. Детектив запер за собой дверь, извлек «глок» из нейлоновой кобуры, висевшей на бедре, и замер в темноте, прислушиваясь.

Тишина.

Сделав шаг вперед, Шталь прошептал:

— Кевин?

Мертвая тишина.

Он внимательно осмотрел небольшую комнату. Два маленьких затемненных окна выходили на соседнее здание. Если включить свет, его заметят с улицы, поэтому Шталь вынул другой фонарик, «Маг», с более широким лучом, и осмотрел стены, стараясь обходить окна.

В жилом помещении Кевина Драммонда обнаружились: неубранная односпальная кровать, дрянной ночной столик и складной стул, лежавший на широком рабочем столе. При более внимательном осмотре столешница оказалась некрашеной дверью, положенной на козлы для пилки дров. Места для работы на столе было много; правую сторону, подходившую почти вплотную к кровати, занимал обогреватель. Там же стояли три банки непатентованного соуса чили, пакет хрустящего картофеля, банка неострой подливки и две упаковки пепси по шесть бутылок, а также зубная щетка в стакане.

Слева находились три компьютера с девятнадцатидюймовыми плоскими экранами, пара цветных принтеров, сканер, цифровая камера, порошки для картриджа цветного принтера, двенадцать стопок белой бумаги.

За этим оборудованием находилась дверь в ванную комнату. Шталь вошел туда, обогнув стопки журналов. Почти весь пол был занят коробками.

Сначала он проверил туалет. Душ, раковина, унитаз — никаких следов недавнего пользования. Воздух в помещении был затхлый. Плесень в душе, глубоко въевшаяся грязь вокруг сточной трубы. Шталь ни за что на свете не воспользовался бы почерневшим унитазом. Аптечки не было, только одна стеклянная полка над раковиной. Небрежно выдавленный тюбик зубной пасты, лекарство для лечения фистулы, женский крем для рук — возможно, вспомогательное средство для мастурбации, — аспирин, таблетки для лечения юношеских прыщей «Пептобисмоль», выданные по рецепту в аптеке «Энсино» три года назад. Осталось всего три штуки. Кевин перестал заботиться о состоянии своей кожи.

Мыла в душевой нет, шампуня тоже. Шталь подумал: сколько же времени Кевин не был здесь?

Нет ли у него запасного стойла где-нибудь еще?

Шталь вернулся в переднюю, обходя коробки. Что бы он ни нашел сегодня, все окажется более чем бесполезным. Если о нынешнем посещении станет известно, его отстранят от дальнейшего ведения следствия.

Он начал исследовать содержимое коробок, в надежде наткнуться на старые номера «Груврэт».

Ничего подобного. Ни одного номера журнала фанатов во всей квартире. Парень барахольщик, но барахло, которое он собирал, было сделано другими.