Ледяное сердце

— Знаешь, когда разорвалась нить, связывающая тебя со Зверем, я, быть может, и не думала о том, что спасаю тебя. И, быть может, я и не этого хотела. Но сейчас я рада, что у меня это получилось, и что ты остался жив. И я хочу сказать тебе — спасибо.

— Мне-то за что? — хмыкнул Дитамар, поставив пустую бутылку на парапет.

— За честность.

Он усмехнулся как-то странно и, перебросив куртку через плечо, ответил:

— Иногда честность — это самый простой способ добиться желаемого.

И, не прощаясь, быстро спустился вниз по лестнице.

Кайя вернулась в свою комнату. В камине горел огонь, а на кровати её ждало новое платье, аккуратно разложенное заботливыми руками портнихи. Бальное платье.

Когда-то старая Наннэ в Обители рассказывала ей об айяаррах и их чудесах, говорила о том, что они могут делать ткань из камня, воды и огня, но Кайя не верила в это. А вот сейчас перед ней лежало одно из таких чудес. Платье, сотканное из тончайших кружев, каждая нить которых наполнена силой и блеском камней: малахита, изумруда, оникса и яшмы. Кайя взяла его на руки — лёгкое, провела рукой по узору, и он заиграл бликами, заискрил, переливаясь.

Как они это делают?

Села рядом с платьем на кровать. Разговор с Дитамаром заставил её посмотреть на всё по-другому. Она должна будет уехать. Дитамар прав. Если Эйверу придётся выбирать между ней и её отцом, если узнает королева, если кто-то донесёт…

Если, если, если…

«Любовь делает сильными женщин, но слабыми мужчин».

А чтобы победить королеву он должен быть сильным. И она будет ему только мешать. Она должна вернуться к отцу, всё ему рассказать, убедить отказаться от этой войны. Отказаться от королевы. Как бы ей ни было больно, это единственный выход. Ей придётся рассказать Эйверу о том, что Туры их предали, что отец не сдержит своего слова. И уехать, пока этого не произошло.

Что же, она сыграет ту роль, о которой просил Эйвер. Она будет танцевать на балу с предателем и постарается помочь Дитамару узнать, что ему нужно. А потом она уедет. Рано утром, на рассвете, пока замок будет ещё спать. Она не будет прощаться с Эйвером, она попросит Дитамара устроить её отъезд так, чтобы он не узнал. Потому что у неё не будет сил отпустить его и мужества с ним расстаться. Она оставит ему письмо. Так будет лучше для всех.

Кайя прошлась по комнате, глядя на всё вокруг. Ещё недавно она думала о том, как открыть дверь и сбежать, а теперь ей жаль было расставаться со всем этим. С кроватью под синим балдахином, с комодом в резных виноградных листьях, с этим трюмо… Потому что всё это — каждый предмет, каждая мелочь, были связаны с ним. И от этого хотелось плакать.

Она стала бессмысленно переставлять предметы с места на место, совсем как Эйвер, когда был взволнован, взяла со стула платье, в котором они танцевали в ту ночь в грозу. Разгладила складки. Она возьмёт его с собой. В нём она родилась заново, открыла свои силы. Пусть будет напоминанием.

Кайя встряхнула его, и что-то выпало на пол.

Кожаный мешочек на шнурке. Тот, что передал отец. Как же она забыла! В тот вечер, когда она разговаривала с Дарри, он отдал его ей, а потом она встретила Эйвера и положила его в карман, чтобы он не увидел и не догадался. А потом… потом столько всего случилось, что она забыла об этом напрочь.

В Рокне отец ездил к банкиру. Сказал, что у него есть для неё подарок на свадьбу, тот, что он хранил много лет, память о её матери. Хотел подарить его на их с Ройгардом Лардо свадьбу. Это единственное, что у него осталось от Рии. И он очень им дорожил. Хранил в банке в Рокне, и даже Кайя его никогда не видела. Она села на стул перед трюмо, развязала шнурок и аккуратно извлекла небольшой свёрток. Развернула тончайший батистовый платок.

Она никогда не видела её, но узнала бы без труда. То, о чём говорил Дитамар.

Зелёная звезда.

Родовой камень прайда её матери. Ключ к Источнику. Проводник.

Он лежал на ладони, сияя в полумраке собственным светом, и в его изумрудной глубине отразилось лицо. И это было её лицо. И в то же время — лицо её матери.

Глава 27. Зеленая звезда

Ей снился пожар. В яростном пламени корчились деревья, огненные змеи извивались в траве, и в клубах дыма снопы искр взметались в ночное небо, затмевая собой звёзды.

Крики…

Весь мир кричал: люди, деревья, птицы, звери …

Паника…

— Не плачь, тише девочка моя, тише Кайя…

Шёпот.

— Спрячь её в деревне, у Нанет… Я задержу его… Возьми это! Скажешь ему, чтобы спрятал мою девочку…

Кожаный мешочек на шнурке…

Её несут на руках, сгорбленная женщина прикрывает ей лицо старой шалью, но едкий дым проникает в горло, хочется кашлять и плакать. Ей очень страшно.

— Мама! Мама! Мама…

Голос срывается.

Через плечо она видит, как среди багровых всполохов огня проступают очертания Зверя. Чёрная вытянутая морда, острые кинжалы зубов, когти и крылья, распахиваясь, прорываются сквозь пламя.

Летающий волк. Даурус.