Ледяной ад

— Что не говори, а я весьма опасаюсь, что «Мать золота» есть Эльдорадо полярных стран, иначе говоря, плод воображения! — произнесла Жанна. — Но вы не знаете, что такое Эльдорадо? Я сейчас объясню. Близ экватора, в Гвиане, также стране золота, где царит не мороз, а страшная жара, невыносимый зной, сохранилось предание, будто где-то в таинственном, почти никому не доступном месте стоит громаднейший, великолепный дворец Эльдорадо, принадлежавший знатному властелину, богатств которого нельзя было даже и счесть. Весь его дворец, гласила молва, был из литого золота — вся мебель, утварь, украшения, — словом, все, даже статуи, изображавшие людей в натуральный рост. Замок этот люди отыскивали в течение нескольких веков, и многие пали жертвой своей страсти. Но вот однажды кому-то случайно посчастливилось найти громаднейший грот, поддерживаемый бесчисленными колоннами, где все горело и блестело; в пещере двигались люди, совершенно нагие, но походившие на золотые статуи. Оказалось, что стены грота, колонны, все натерто порошком слюды…

— Что же теперь нам делать? — со всех сторон послышались вопросы.

— Забыть о своем разочаровании, не оглядываться назад и бодро идти вперед! — отвечала Жанна.

— Да, дитя мое, ты права! Я был жестоким безумцем, когда так резко и неблагодарно отнесся к бедному индейцу! — произнес Дюшато. — Он неповинен, для него нет разницы между золотом и медью. Он сдержал свое обещание и самоотверженно переносил ради нас все, не рассчитывая ни на какое вознаграждение. И потому его следует отблагодарить за труды и доброе намерение.

— Да, да! — хором воскликнули все.

— Брат мой, не твоя вина, что и ты и мы обманулись! — продолжал Дюшато, обращаясь к краснокожему. — Видишь эти сани со всем снаряжением, с поклажей и собаками? Возьми их: они твои!

Такого рода подарок в полярной стране — громадная ценность, особенно для краснокожего, который ничего не имеет и постоянно влачит самое жалкое существование. Индеец едва мог вымолвить несколько слов благодарности от душившего его волнения; долго-долго смотрел он на свои санки, на собак, на тщательно увязанные тюки, на упряжь и, наконец, произнес:

— Ах… белые люди — добры и щедры! Серый Медведь никогда не забудет этого: он будет братом для белых. Прощайте! — Краснокожий один тронулся в путь и вскоре исчез во мраке.

— А мы что будем делать? — еще раз спросил Редон.

— Вернемся немедленно в Медвежью пещеру, — был ответ Леона.

ГЛАВА 6

Стая волков. — Нападение. — Резня. — Как Редон грел свои пальцы. — Отступление. — Они пожирают друг друга. — Медвежья пещера.

Возвращение было нелегким. Пятидесятиградусные морозы не ослабевали, а надежда, прежде гревшая путешественников, сменилась унынием. Ко всему добавились встречи с ужасными полярными волками — свирепыми, хитрыми хищниками. Животные эти, обладающие поистине удивительным обонянием, чуют на громадном расстоянии всякую живность, и потому неудивительно, что уже на второй день обратного путешествия они появились вблизи поезда наших друзей. Резкий, хриплый вой этих вечно голодных разбойников преследовал людей среди томительного полумрака полярной ночи. К счастью, мужчины, скорее по привычке, чем из предусмотрительности, имели при себе ружья и потому не испугались непрошеных гостей. Зато собаки, охваченные паническим страхом, вдруг остановились и, сбившись в кучу, жались к ногам людей, прятались за сани.

— Берегите патроны! — вскричал канадец, видя, что его товарищи готовы дать общий залп в громадную стаю, выделявшуюся темным пятном на белом снегу.

Мужчины и девушки выстроились полукругом, ощетинившись рядом ружейных стволов; но против них было по меньшей мере две сотни волков. Фосфорический блеск глаз хищников виднелся уже на расстоянии пятидесяти шагов. Лестанг выстрелил первым, и один из волков передовой линии упал замертво. Примеру рудокопа последовали другие, — полдюжины волков не стало. Выстрелы раздавались подобно грому среди морозного воздуха снежной пустыни. Испуганные волки на минуту приостановились, но затем с новой решимостью устремились на людей.

Пальба продолжалась.

— Вот заряженный винчестер! — проговорил Редон, принимая из рук соседа уже разряженное ружье и вручая ему свое, с полным зарядом патронов. Поль сумел достать большой ящик с боеприпасами, готовя к сражению одно ружье за другим.

Еще две атаки были с успехом отражены, — и более половины волков полегло под непрерывным огнем. Наконец, звери перестали подступать; хищный огонь их глаз как будто угас, затем послышался хруст костей и слабый вой, точно плач ребенка: очевидно, уцелевшие пожирали теперь убитых и раненых собратьев.

— Ну, я думала, пришел конец! — сказала Жанна, с видимым облегчением опуская свою винтовку.

— Однако как ни прекрасно, что серые отстали от нас, а все-таки у меня руки замерзли, особенно правая, — сказал Жан.

— И у меня тоже!.. И у меня!.. И у меня!.. — послышалось со всех сторон.