Ледяной Ад

Всё, что можно было сказать, это то, что Ник почти не продвинулся. Ясно, что Антарктика его достала. Дневник почти весь был забит лишь жалобами на мигрени и ночные кошмары, а не документированием испытаний металлических фрагментов. В журнале была изображена фотография человека, медленно сходящего с ума в изоляции. Хуже того, на базе никто не распознал знаки опасности, пока Ник не повесился.

А металл ... Он не поддавался анализу на многих уровнях, по крайней мере, с помощью инструментов, имеющихся на военной базе. Ник знал больше о том, чем это не было, чем о том, что это такое.

Не радиоактивное. Непроводящее. Кислоты не действовали.

Наиболее интересные результаты были получены, когда учёный использовал небольшой литейный завод, чтобы обнаружить термические свойства металла. Он плавился при температуре 1180 градусов: эта температура плавления примерно на 300 градусов больше, чем у цинка, но на 40 градусов меньше, чем у алюминия. С учетом этих свойств он не должен был быть тверже стали.

Затем, вопреки всей логике, обломок взорвался при температуре 1640 градусов.

Джейсон вытащил ручку и сделал несколько заметок на полях дневника Ника, перепроверив все расчеты. Выходная энергия, казалось, нарушала закон Гесса, регулирующий суммирование постоянного тепла. Или Ник совершил серию грубых ошибок и просчетов, а это не было похоже на Ника.

Косгроув откинулся назад, глядя на документы, и пытаясь осознать последствия. Может ли закон Гесса быть ошибочным?

Он подпрыгнул, когда голос полковника Блока прервал его мысли:

— Доктор Армстронг выглядел точно так же, когда впервые попытался проанализировать металл.

— Где-то должна быть ошибка. — сказал Джейсон, поворачиваясь к нему взглядом. — Расчёты неверны.

— Или мы не понимаем, как на самом деле устроена Вселенная.

Блок откашлялся и продолжил рассказ об объекте, найденном в ледовом пласте.

— Мы подозреваем, что это космический корабль возрастом 19 миллионов лет. — категорично заявил он.

— Космический корабль? — Ник начал смеяться, но Блок, похоже, не шутил.

— Это второй найденный нами объект. — сказал полковник.

— Да нихрена.

— Слово скаута! — Он поднял три пальца. — Исследовательская станция обнаружила первый в 1938 году. Они случайно взорвали его, когда пытались растопить лёд термитом.

— Это была чудовищная глупость. Термит горит более чем 4 000 градусов.

Блок кивнул.

— Это были другие времена. Они не были подготовлены так, как мы.

— Как так получилось, что об этом так никто ни не узнал?

— Трудно что-то доказать, когда вы взорвали улики.

— Верно. Расскажите мне о металле.

— У нас есть команда из инженерного корпуса армии, которая проложила туннель к космическому кораблю. Они проезжали через поле обломков - в основном это камни и грязь, выброшенные на поверхность в результате аварии. Но они нашли несколько кусков этого сверхлёгкого металла.

Джейсон пролистал страницы журнала.

— Ник уничтожил... посмотрим... два фрагмента во время испытаний, когда они загорелись в его лаборатории. Сколько ещё там?

— Ещё четыре.

Глухой голос генерала Ву, прервал их разговор, раздавшись в наушниках. — Новости с базы. Туннель вошел в более крупное поле обломков. — Он повернулся на переднем сиденье и встретился с Джейсоном впервые с тех пор, как они покинули станцию Амундсен-Скотт. — Они сделали несколько новых открытий, которые вас заинтересуют. Джейсон наклонился вперед и спросил.

— Они нашли ещё этого металла?

— Да, гораздо более крупные куски.

— Отлично.

Им нужны были достойные образцы для изучения.

— Вам нужно доставить один в лабораторию со сканирующим электронным микроскопом, а мне нужен рентгенофлуоресцентный спектрометр.

— Да. Я полагаю, доктор Армстронг заказал один из тех рентгеновских аппаратов незадолго до своей смерти. Он ещё не прибыл.

— Поторопитесь с этим. Мне необходим элементарный анализ металла. Учитывая свойства, он может даже содержать неизвестное вещество с отрицательной массой… или что-то ещё большее.

Джейсон пролистал журнал в поисках записи, которую читал полчаса назад. «Ник думал, что на молекулярном уровне с этим соединением может быть что-то неладное. Какая-то принудительная связь, которой не должно быть – а точнее не может быть – в природе».

Он поднял глаза.

— Это важно. Если мы сможем воспроизвести этот металл, он изменит в мире всё, от тостеров до самолётов. Вы должны немедленно отправить его на анализ.

Раздался резкий щелчок по аудиоканалу, и генерал снова посмотрел вперед. Джейсон видел, как он разговаривает, но ничего не слышал из-за грохота роторов вертолёта.

Однако Блок услышал его и покачал головой.

— Никак нет. Генерал не хочет, чтобы мир узнал об этом. Узнайте, что вы можете сделать на месте.

— В записях снова и снова жалобы о том, что с оборудованием на базе невозможно работать.

— Как я сказал доктору Армстронгу, составьте список. Я достану все, что вам нужно, если это вообще возможно.