Ледяной бастион

– …и мы опять упремся туда же? – иронично ухмыльнулся Роберт. – Будем надеяться, что Мэриэн придет в себя в ближайшее же время.

– Слушай, – встрепенулся Ариф, – а дом не обыскивали?

– Кажется, нет. Ты считаешь, что документы Даниэли могут находиться именно здесь?

– Все возможно. Знать бы, что искать…

– Брось, – махнул рукой Роберт. – Лучше оставим здесь наряд – на случай появления непрошеных гостей – и подождем, пока она очухается и сама нам все расскажет. Сейчас рыться в ее барахле бессмысленно, мы действительно не знаем, что нам искать.

– Ладно, – согласился Ариф. – Пойдем в дом. Кажется, начинается дождь, да и к тому же я порядком проголодался. На кухне я видел какой-то окорок – по-моему, нынче самое время употребить его вовнутрь. Э? Тем более что виски у бедной девочки тоже имеется.

Глава 7.

Ариф ощущал смутное беспокойство. Признаваться в нем ему отчего-то не хотелось, но тем не менее он не стал отмахиваться от давно знакомого внутреннего голоса – и развернул комплекс мер безопасности, превративший арминвиллское поместье в настоящий бастион. Из конических черепичных крыш выехали ажурные кружева антенн ближнего обнаружения воздушных целей, в декоративных башенках высокой ограды усадьбы ожили, готовые к работе, мощные эмиттеры силового поля, способные мгновенно укрыть периметр невидимым защитным колпаком; более сотни до зубов вооруженных людей расположились в многочисленных внутренних постройках.

Роберт поддержал решение друга. Неведомый враг достаточно ясно продемонстрировал всю свою решительность, и пренебрегать мерами безопасности было глупо. Роббо прекрасно понимал, что пока лишь гибель Райделла на борту сгоревшей «Мэри Бо» отсекала их с Арифом от поля зрения эмиссаров горган – но кто мог поручиться, что об их реальной роли в происходящем знал один только Райделл?

Старший врач «Валькирии» полковник Кольберг, доставленный с корабля на санитарном катере, имевшем на борту все необходимое для проведения реанимационных мероприятий, пообещал, что Мэриэн Беллинг придет в себя не позже полуночи. Вынужденный ждать, Роберт сидел на верхней площадке усадьбы, и любовался танцующими на мелкой волне красками заходящего солнца. Он чувствовал себя усталым и едва ли не состарившимся. Вечер был душным, и на Роберте был лишь распахнутый алый халат – и ничего под ним; он полулежал в плетеном кресле, потягивая из высокого звенящего стакана ледяной коктейль и меланхолично дымил сладкой сигарой. Думать ему не хотелось.

За спиной мягко щелкнула дверь в башне. Навострив уши, Роберт узнал летящие шаги леди Андерсон и недовольно запахнул на бедрах свой халат. Женщина подошла к столику, уселась в соседнее кресло и протянула руку к высоченной узкогорлой бутылке с коктейлем. Несколько секунд Роберт рассматривал ее, отказываясь верить своим глазам: очаровательная Кори неожиданно изменила своим пуританским вкусам и предстала перед ним в мохнатом белом халате и пляжных туфельках, ее рыжие волосы были влажными после недавнего купания.

– Вы что же, не считаете меня мужчиной? – удивленно проворчал он. – Или же… ах, я, кажется, догадываюсь: мой род настолько ничтожен по сравнению с древом вашей милости, что меня можно вообще не воспринимать – никак. Верно?

Зеленые глаза леди Коринны на секунду блеснули – но не привычной Роберту яростью, а тихой меланхоличной грустью:

– Пожалуй, я уже насквозь пропиталась вашим веселым варварством, милорд. Кажется, в нем и в самом деле что-то есть. Я стала находить его более естественным, нежели бесконечный лабиринт воздвигаемых нами запретов.

– Хорошо сказано, – восхитился Роберт. – Значит, нашим ежевечерним спорам пришел конец?

– Не обольщайтесь, – усмехнулась женщина, – в любом случае я не способна до конца принять ваш способ мышления. Мы – люди разных культур и разных взглядов на цивилизацию вообще. Вы родились в атмосфере всеобщего хаоса и вседозволенности, и вы выросли настоящим сыном этого хаоса. Поэтому и действуете вы вне каких-либо рамок и ограничений – разумеется, ведь вам чужда истинная прерогатива любой власти…

– Вы имеете в виду ваше пресловутое «насаждение высшего порядка»? – едко скривился Роберт. – О, Гос-споди, дай мне терпения!.. Миледи, да неужели же вы, старший офицер разведки, не можете понять, что ваш «порядок» с его жесточайшей лимитированностью индивидуализма и миллионом преград на пути развития общественного сознания ор-га-ни-чес-ки неспособен на какое-либо движение вперед!

– Мы не нуждаемся в движении, за которое приходится платить хаосом и связанным с ним низвержением морали до животного уровня.