Ледяной Дракон

— Да ничего — просто, может быть, они возвращаются домой. А может, это налетчики.

— Истребители драконов? — Хейден взялся за лук левой рукой.

— Вот именно. В этом есть какой-то смысл. Если Мито Пика был их родным домом, то его вид теперь — это хорошее напоминание, за что они воюют. Странно, что никто не подумал об этом раньше.

— Возможно, никому не хотелось над этим задумываться, — с мрачным видом заметила Гвен. — Тома уничтожил их город просто потому, что ты жил там. Думаю, даже некоторые из Королей были страшно недовольны этой выходкой. Кроме того, Мито Пика не во владениях Золотого дракона. Император он или нет, вторжение в чужие владения — это наглость. Кейб кивнул.

— Но это не мешает никому совершать набеги на развалины. Любой Король-Дракон знает, что в городе остались одни мародеры да мятежники. И любой Король легко обошелся бы без тех и других. Но это просто предположение. Я вполне могу ошибаться.

Хейден поторопил своего коня:

— Нам лучше пошевеливаться, лорд и леди. Не стоит слишком часто испытывать свою удачу. Они еще могут заметить нас. Вы, кажется, говорили мне, что хотите поберечь свои силы.

Волшебники последовали за ним. Кейб ехал замыкающим. Вид вооруженного отряда обеспокоил его. Сначала он заподозрил, что это разбойники, направляющиеся в Мэнор. Но по некотором размышлении эта догадка отпала. Главарь отряда, с которым они столкнулись по пути в Мэнор, не был похож на дурака; такой человек умеет понять, когда он проиграл. Самое большее, они хотят объехать по периметру леса Дагора. Въехать в него после того, как получил персональное предупреждение Зеленого Дракона, означает напрашиваться на неприятности.

К полудню неприятная встреча стала отдаленным воспоминанием. Им предстояло покрыть большое расстояние, и времени было слишком мало, чтобы тревожиться о том, что существует, возможно, только в его воображении. Кейб выбросил всадников из головы, особенно когда они подъехали к первому скелету.

Он уже слышал о подобных находках, но это было где-то на юго-западе, во владениях Бурого Дракона. Именно там Кейба когда-то едва не принесли в жертву, и это потрясение стало необходимым толчком, высвободившим скрытую в нем силу, уничтожившую Короля-Дракона. Грифон позже рассказал ему, что Бурый Дракон почти добился своей цели. Бесплодные Земли снова стали плодоносить, но в этом заключалась ядовитая издевка — в буквальном смысле. Растительность оказалась губительной для его клана. Она пожирала драконов, не делая различия между лордами и нижайшими вивернами, лишь бы они были одной крови с Бурым. Только горсточка членов клана, своевременно удравших во владения Хрустального и Бронзового, по слухам, уцелела.

Картина была ужасна: за первой грудой костей, дочиста обглоданных хищниками, виднелась следующая, и следующая, и так далее — до самого горизонта.

Они одолели подъем и посмотрели вниз, на настоящую равнину, редкую в этих краях.

— О Риина! — выдохнула Гвен. — Это море смерти!

Кейб печально кивнул. Он знал, куда ведет эта дорога, хотя обзор пока закрывали два действующих вулкана недавнего происхождения. Без охранительных заклинаний эта местность одичала. В один прекрасный день земли, за которые пролито столько крови, просто разорвут свирепые подземные силы.

Им следовало бы выбрать другой путь. Ужасные останки буквально покрывали всю землю до горизонта. Пустые глазницы черепов смотрели в небо; некоторые погибли, не выпустив заклятого врага из смертельного захвата, и теперь их кости перемешались, драконьи — с останками защитников, и трудно было поверить, что кому-то удалось пережить такую бойню

Но один участник великой битвы сумел выжить — на какое-то время, — и это его заброшенная крепость виднелась неподалеку. Кейб старался не смотреть на нее, хотя и чувствовал, что разумно будет сделать здесь привал и дать лошадям отдохнуть под крышей. Возможно, там удастся найти толковую книгу, в которой содержится ключ к решению стоящей перед ним задачи. Ведь как-никак, хозяин этого замка был одним из наиболее могущественных магов.

Его звали Азран.

Тома пытался освободиться ото льда, приковавшего его к стене. Он был в ярости. В ярости на себя, на то, что позволил завести себя в эту ловушку, как какого-то безмозглого виверна, в ярости на Ледяного — присвоившего трон, по справедливости принадлежавший ему .. Он не мог бы даже выразить в словах все, что приводило его в ярость. И не знал, что бесило его больше всего.

Он был бессилен. Он не мог трансформироваться и не мог начертить заклинание, чтобы высечь хоть искру огня. Вот что нужно было больше всего. Побольше жгучего, очищающего пламени. Чтобы освободиться и прикончить этого отмороженного переростка. Чтобы отомстить Лорду Северных Пустошей.