Ледяной город

Торшер немного рассеял тьму. Но даже от его приглушенного света вернувшаяся к столу с бутылочкой пива девушка другой рукой прикрывала себе глаза. Когда она подняла руку, поясок ее халатика упал и полы разлетелись в стороны, обнажив ее маленькие груди и треугольник волос на лобке. Молодая, но уже сильно потасканная, оценил ее Санк-Марс. Ему захотелось тут же проверить ее руки на предмет следов от уколов.

— Сейчас твоя смена, Эмиль? Пива хочешь?

Санк-Марс сам был не очень в курсе, официально он работает или нет, но решил, что это не имеет значения.

— Спасибо.

Лапьер свинтил на кухне крышечки с двух бутылочек пива «Сен-Амбруаз», принес их в гостиную, одну протянул Санк-Марсу и уселся напротив.

— Прости, Эмиль, тебе дать стакан?

— Бутылки вполне достаточно.

— Какие у нас дела?

— Я сейчас предметно занимаюсь твоей ситуацией.

— Да? Ну и как?

— Есть кое-что, в чем ты мог бы нам помочь. Было бы совсем неплохо, если б я указал в отчете, что ты нам помог, даже несмотря на то, что тебя отстранили.

Ему хотелось, чтоб Андре надел штаны, а не сидел перед ним в одних трусах. Он и впрямь жил как босяк.

Лапьер широко раскинул руки, будто раскрыл их для крепких объятий и любого предложения, которое пошло бы ему на пользу.

— Все, о чем я прошу, Эмиль, — чтобы все было по справедливости.

— Месяца четыре назад, Андре, ты вел одно дело. Тогда в джипе взорвали банкира «Ангелов ада». Помнишь то дело?

— Тюржена? Нет. Какого-то английского малого.

— Тернера.

— Да, точно.

— Ты еще был тогда проверяющим офицером.

Лапьер пожал плечами и отпил большой глоток пива.

— Байкерские разборки, Эмиль. У меня тогда это дело увели из под носа «Росомахи».

— Они всегда так поступают. «Росомахи» там были поблизости и все видели, причем так случилось, что я был вместе с ними. Но пока дело не перешло к ним, проверяющим офицером был ты.

— Моя привилегия состояла лишь в том, чтобы осмотреть кровавое месиво, которое там осталось. Тело ошметками разлетелось во все стороны, мы его со стен соскребали. В прямом смысле слова соскребали, Эмиль. Такими широкими ножами, как шпатели. Эти чертовы «Росомахи» на все были готовы, лишь бы хоть какую-то ниточку найти.

— Было что-то особенное в том, как взорвали тело?

Лапьер снова пожал плечами.

— Если кого-то взрывают, он взрывается. Но здесь ты прав, я, пожалуй, раньше таких взрывов не видел. Взрывчатка была заложена под него.

— Любопытно, — задумчиво проговорил Санк-Марс.

— Почему?

— «Росомахи» пришли к очевидному заключению. «Рок-машина» взорвала человека, работавшего на «Ангелов ада».

— Они не дураки, Эмиль.

— Я сделал такой же вывод. Но потом кое-что произошло. Возможно, что этот взрыв только походил на взрыв, организованный байкерами. Возможно, что в дело вмешалась третья сторона и скопировала образ действий «Рок-машины».

— Это, Эмиль, уже что-то новенькое.

— Утверждать на все сто не берусь, но мне бы хотелось, чтоб ты хорошенько напрягся. Вспомни все про тот взрыв, напиши обо всех различиях между взрывами, которые обычно устраивает «Рок-машина», и этим взрывом. Начни с того, что происходит с телом.

— Эмиль, да это же может в корне изменить дело! Кто же, по-твоему, мог на такое решиться?

— У меня есть кое-какие соображения на этот счет, но в уверенность они пока не переросли. Я тебя позже к этому делу подключу.

— Да ладно тебе, Эмиль, колись, не тяни резину.

— Я еще не готов. Ты мне помоги сейчас, а за мной, ты знаешь, и потом не заржавеет. Я ведь не забыл, что от той пленки ты мне только маленький кусочек дал послушать.

— Не думаю, что это мешает проведению расследования.

— Это своего рода отказ от сотрудничества, — Санк-Марс встал, подошел к окну, зайдя Лапьеру за спину, и взглянул вниз на спящую улицу, — а такое отношение тебе хорошую службу не сослужит.

— Все дело в факторе времени. Мне надо знать, как карта ляжет.

— Ты ведь знаешь ребят из провинциальной полиции, правда? И тебе уже не раз приходилось передавать свои дела «Росомахам».

— В общем, мы с ними ладим. — Он выпил еще пива.

— Уверен, что ты мог бы к ним зайти и попросить дело Тернера. И если какая-нибудь смазливая девочка там в курсе того, что тебя отстранили, тебе не трудно будет ее уломать. А в провинциальной полиции им вообще на это наплевать. Загляни в это дело, посмотри хорошенько, может быть, тебя там что-то озадачит.

— Ты слишком много просишь, Эмиль.

— Меня очень беспокоит, Андре, твой выход на пенсию. Я из-за этого по ночам не сплю. С какой стати из-за нового глушителя портить тебе жизнь? Ты же сам говорил, это частично было связано с работой. Есть полицейские, которым приходится жить в дерьме. И это святая правда! Слушай, если уж я к тебе заскочил, ты бы мне показал, Андре, где ты здесь прослушкой занимаешься, а? Мне ужасно хочется взглянуть на эту комнату.

— Ты меня просишь или приказываешь?

— А ты мне разрешаешь или отказываешь?

— Ты ведь за этим и приехал, разве не так?

Лапьер выглядел как побитый боксер, поникший в своем углу на табуретке, униженный, отвергнутый, ошеломленный, слишком измотанный, чтобы натянуть шорты, слишком сильно избитый, чтобы встать на ноги.