Ледяной город

Грузовые корабли стояли у причалов под старыми, обшарпанными элеваторами. Зимой в монреальском порту всегда спокойно, хотя ледоколы неустанно трудятся над тем, чтобы река была судоходной. Грузовозов здесь было теперь немного, от временного запустения огромное пространство казалось мрачным, даже немного жутковатым.

Выбравшись из машины, детективы уставились на черное проржавевшее чудовище, которое и было русским грузовозом. Полицейские, не сговариваясь, переглянулись — это была не квартира с тремя спальнями, — им явно было не под силу найти что-либо в недрах этого гиганта. С его верхней палубы свисали огромные сосульки. Шпринги, удерживающие корабль у причала, тоже были увешаны сосульками, блестевшими на утреннем солнце. Трап, ведущий на верхнюю палубу, казался слишком хлипким. Название корабля покрывали хлопья налипшего и заледеневшего снега.

— Да, — задумчиво проговорил Мэтерз, — найти иголку в стоге сена — детская игра по сравнению с обыском этого корабля.

— Там тебе хотя бы известно, что искать надо именно иголку.

— Я мог бы вас спросить, что мы здесь делаем, — попытался прояснить ситуацию младший напарник.

— Мог бы, конечно, но ты же не собираешься тратить наше время попусту.

Они подошли к основанию трапа, и Санк-Марс остановился, пропуская вперед своего более проворного помощника. Они поднимались, крепко держась за поручни и подавляя в себе желание бросить взгляд вниз. На полпути Мэтерз остановился, чтобы перевести дыхание — изо рта его вырывались белые клубы пара.

— Вы уверены, что нам не стоит оставить это дело для конной полиции?

Санк-Марсу подумалось, что лицо у него еще совсем детское. С такой физиономией он имел шанс всю жизнь оставаться херувимчиком.

— Они уже были здесь и ничего не нашли. Двигайся, Билл, я не хочу здесь окоченеть.

На палубе на них никто не обратил внимания. Политические перемены в Москве никак не отразились на нраве этих моряков — угрюмых, необщительных и озлобленных парней. Детективы по внешнему трапу поднялись в рулевую рубку, где штурман неприязненно сказал, что надо вызвать капитана. Он заставил их ждать, что-то с кем-то долго обсуждал по-русски и только потом связался с капитаном.

Люди заторможенно двигались по палубе как в летаргическом сне, стальной корпус корабля слегка вибрировал, низкий приглушенный гул работающих судовых систем нарушался ритмичным звонким лязгом. Рулевая рубка выглядела мрачно. Несмотря на постоянный приток теплого воздуха, от ее стальных стен веяло холодом и сыростью. Полицейские ждали командира корабля в компании настороженных молодых моряков, бросавших на них исподлобья изучающие взгляды, и к тому времени, когда появился капитан, оба детектива испытывали такое чувство, что это их подвергают официальной проверке.

Капитан Вацлав Якушев оказался подтянутым невысоким мужчиной. Он жестом дал понять трем членам команды, чтобы они покинули помещение, и заговорил с сильным акцентом, явно выдающим недостаточное владение английским:

— Вы не та полиция, которая была прежде.

— Возможно, вы беседовали с представителями Канадской королевской конной полиции, — ответил ему Билл Мэтерз. — А мы представляем полицейское управление муниципальной полиции Монреаля.

— Какое у вас здесь дело? Что я должен делать с муниципальной полицией Монреаля?

— Как, простите, ваше имя, сэр? — хорошо поставленным громким голосом внушительно спросил его Санк-Марс. Он отнюдь не собирался заискивать перед этим человеком, и ему совсем не хотелось, чтобы кто-то подвергал сомнению его право быть на этом корабле.

— Капитан Вацлав Якушев. Это я сказал вам. Кто вы?

— Сержант-детектив Эмиль Санк-Марс и мой напарник — детектив Билл Мэтерз. Сколько времени вы находитесь в порту, сэр?

Его собеседник скорчил гримасу, пытаясь показать, что этот вопрос не из легких.

— Некоторое время.

— Сэр, будьте добры, уточните. Если нужно, посмотрите по бортовому журналу.

— Мы прибыли сюда… это было одиннадцатое октября.

— Вы здесь находитесь уже достаточно долго.

— Я вам ответил. — Он пожал плечами, нарочито выказывая нетерпение.

— Что вас настолько задержало в порту?

— Это известно. Мы имеем трудности.

— Простите?

Мужчина снова выказал нараставшее раздражение.

— Это известно.

— Но не мне.

Капитан тяжело вздохнул.

— Проблема собственности. Пока не решен вопрос о собственности судна, мы не можем плыть.

— Почему вы продолжаете погрузку и разгрузку?

— Мы не в спешке. Иногда нам говорят погрузиться, потом нам говорят разгрузиться. Однажды нам говорят погрузить, что нам сказали разгрузить три дня раньше. Конечно, это бессмысленно. Что мы можем делать? Мы погружаем, мы разгружаем. Мы здесь уже сколько-то торчим.

— Что вы делали за день до Рождества — двадцать четвертого декабря?

— Я не знаю, что я делаю в тот день.

— Проверьте, пожалуйста, по бортовому журналу, сэр.

Мужчина несколько дней не брился, в его седоватой щетине еще проглядывали черные волоски. Седые волосы на голове были коротко подстрижены. Одет он был в синий свитер, протертый на локтях. Он стал с явной неохотой листать бортовой журнал.