Ледяной холод

Скрытая завесой падающего снега, армия стояла в полной боевой готовности. Джейн топала ногами, пытаясь согреться, но ее пальцы уже потеряли чувствительность от холода, даже обжигающе-горячая чашка кофе, которую она только что выпила, не могла согреть ее этим морозным рассветом в Айдахо. Если бы Джейн была членом команды, холод бы не брал ее, потому что адреналин прогнал бы все неприятные ощущения, тем более, такие незначительные, как низкая температура. Но сегодня утром она низведена до статуса простого наблюдателя и вынуждена стоять, сложа руки, и чувствовать, как холод глубоко вгрызается в ее кости. Кейти, находящаяся рядом с ней, казалось, не замечала скверной погоды. Женщина стояла, не шелохнувшись, ее лицо обдувал ветер. Джейн слышала нарастающий гул голосов вокруг, чувствовала напряжение в воздухе и знала, что наступило время действовать.

Пастернак возвращался от ютящейся команды офицеров. Он нес рацию. "Мы будем готовы двигаться, как только они откроют ворота." Он протянул рацию Джейн. "Вы останетесь с Кейти. Нам понадобится ее совет, как только мы войдем туда, и Вы будете ее сопровождающей. Так что, берегите ее."

Пока Джейн прикрепляла переговорное устройство на пояс, оно заговорило.

"У нас есть движение на территории общины. Похоже, приближаются двое мужчин."

Сквозь падающий снег Джейн увидела приближающиеся фигуры, одинаково одетые в длинные черные пальто. Они направлялись прямиком к полицейским. К удивлению Джейн один из мужчин достал связку ключей и отпер ворота.

Лидер команды сделал шаг вперед. "Я лейтенант МакЭфи, государственная полиция штата Айдахо. У нас есть ордер на обыск общины."

"В ордере нет необходимости", — ответил человек с ключами. "Добро пожаловать в Собрание. Все для вас." Он распахнул ворота настежь.

МакЭфи взглянул на других законников, явно озадаченный такой приветливостью.

Встречающий поманил посетителей вперед. "Мы собрались в актовом зале, где хватит места для всех. Мы только просим вас держать оружие в кобуре ради безопасности наших женщин и детей." Он широко раскинул руки, словно приглашая их в свой мир. "Пожалуйста, присоединяйтесь к нам. Вы увидите, что нам нечего скрывать."

"Они знали", — пробормотала Кейти. "Черт побери, они знали, что мы идем. Они были к этому готовы."

"Откуда они узнали?" — спросила Джейн.

"Они могут купить кого угодно. Глаза, уши. Коп здесь, политик там." Она взглянула на Джейн. "Видите, в чем проблема? Видите, почему он никогда не предстанет перед правосудием?"

"Нет неприкасаемых людей, Кейти."

"Он такой. Всегда таким был." Взгляд Кейти переместился в открытые ворота. Команда законников уже вошла в общину, их фигуры растворялись в падающем снеге. По рации Джейн слышала их разговоры. Спокойно звучавшие голоса, вопросы-ответы.

"Проверили первое здание, чисто…"

"В третьем все чисто."

Кейти покачала головой. "Он перехитрит их и на этот раз", — сказала она. "Они не знают, что искать. Они не увидят то, что будет прямо перед их чертовыми глазами."

"Никакого оружия. Все чисто…"

Кейти смотрела на силуэты вдалеке, сейчас больше похожие на некие призрачные фигуры. Не говоря ни слова, она тоже прошла сквозь открытые ворота.

Джейн последовала за ней.

Они двигались между рядами зданий, которые стояли темные и молчаливые, следуя за следами ботинок полицейских. Впереди Джейн разглядела окна, освещенные теплым светом свечей, услышала музыку, звуки множества голосов, поднимающихся в песне. Это был милый и легкий церковный гимн, который обычно поют по нотам дети. Запах древесного дыма, обещавший тепло и участие, подманил их к зданию.

Они вошли через дверь в актовый зал.

Внутри было зажжено множество свечей, освещавших пространство. Холл был заполнен сотнями отполированных деревянных скамей. С одной стороны прохода сидели женщины и девочки, одетые в пастельные платья. С другой стороны были мужчины и мальчики в белых рубашках и темных брюках. С десяток сотрудников правоохранительных органов собрались в задней части зала, где они стояли, беспокойно оглядываясь, не зная как действовать в месте, которое явно было молитвенным домом.

Гимн подошел к концу, зазвучали последние высокие ноты. В тишине на сцену вышел темноволосый человек и спокойно оглядел свою паству. На нем не было ни облачения священника, ни расшитой шали, никаких украшений, которые бы как-то выделяли его среди остальных. Он просто стоял перед ними, одетый в такую же одежду, как и его последователи, но рукава рубашки были закатаны до локтей, словно тот готовился к трудовому дню. Ему не нужен был ни костюм, ни блеск в глазах, чтобы удержать внимание толпы. Его взгляд был таким пронзительным, что, казалось, приковал к себе каждую пару глаз в зале.