Ледяной клад

Он с закипающим гневом смотрел, как удаляется Женька, идя об руку с Павлом, как они постепенно становятся меньше и меньше, а кроваво-красный диск солнца, дрожа над землей, все увеличивается в размерах, становится больше, крупнее. И ему хотелось, чтобы солнце не опускалось за горизонт, а помчалось бы им навстречу, все ширясь, распухая прямо-таки вполнеба. И пусть Женька с Болотниковым шагнули бы в него, как в огненную печь!

3

Весь этот день Михаил работал с особым подъемом. О том, что ему когда-то хотелось уйти прочь с рейда, уйти куда глаза глядят, Михаил забыл совершенно. Мало ли что взбредет в башку человеку под плохое настроение!

Работать вообще он любил всегда, но подлинную цену работе узнал, пожалуй, только здесь вот, на Громотухе. Что там их прежний Ингут! Следили они с Максимом за хорошим состоянием лесовозной дороги. Действительно, только "следили". И не трудно, не тяжело это, и не обязательно даже каждый день выходить на дорогу. А главное - не было зримой цели, большой и зовущей. Так, вроде топтания по кругу, пришивания заплат.

На самом рейде пробная выколка замороженного леса тоже была не настоящей работой. Конечно, это потруднее и повиднее, выворотил изо льда бревно - оно тут. Но все знали: выколка пробная. А коли "пробная", значит, скоро и прекратят ее. И тоже нет прямо впереди большой манящей цели.

Запруда же на Громотухе - совсем другое дело. И сама она, что называется, совершенно определенной конструкции, в какой попало момент ее не выдашь за готовую, и работа над нею имеет свой, понятный конец. А кроме того, воздвигая запруду, видишь прямо впереди и еще самую главную цель: борьбу с ледоходом и потом - вязку бревен в плоты, отправку их в низовья Енисея по первой воде, туда, где этот лес люди ждут не дождутся.

Тут, на Громотухе, требовались сила, выносливость, не лишней была и сообразительность.

Приступая к началу работ, Семен Ильич Шишкин так обрисовал задачу:

- Ежели бы это не Громотуха, а, к примеру, Волга или Енисей и ежели бы нам ставить плотину не в три, а в сто метров высотой, и не до весны только, а на веки вечные, нам бы работать здесь при всей новой технике, при всяких там шагающих экскаваторах и при самых лучших матерьялах. Этого у нас ничего нет. И не будет. И не нужно. Это Волге и Енисею такое надобно. А нам - чем хочешь и из чего хочешь - должно на время сию речку закрыть. При экскаваторах и при марке цемента "два нуля" любой дурак сумеет. Нам суметь безо всего этого нужно. Чтобы дураками не быть. Весь матерьял для нас, вот он. - Шишкин обвел руками вокруг, показывая на заснеженные и заросшие лесом крутые склоны Громотухинского распадка. - А инструмент, техника - по обстоятельствам. По солдатской поговорке: чем сподручней, тем и бей!

Цагеридзе прибавил:

- По воздуху из Красноярска ничего не доставишь. Других дорог сюда зимой, сами знаете, вовсе нет. Поэтому все, что есть на рейде, что годится в дело, - даю! Нужен мотор? С электростанции снимаю - даю! Нужны гвозди? Из крыш выдергиваю - даю! Нужна пишущая машинка? У Лиды забираю - даю!

Булатова, посмеиваясь, выкрикнула:

- Да этакую-то речку и рубашкой можно перегородить!

- Принимаю совет, - сказал Цагеридзе. - И я прошу товарища Булатову принести свою чудесную рубашку. А если есть с чудесами другое белье - тащите другое белье. Только чтобы ничего себе не поморозить потом.

Так, под общий смех, под веселые шуточки и началась работа.

Первое злое препятствие встретилось сразу же. Некуда, буквально некуда было сбросить снег с рабочей площадки на льду. Ущелье узкое, склоны невероятно крутые, а снег на дне пади лежал пластом толщиной более трех метров. Нужно было счистить, снять, убрать эту махину.

А куда? И каким способом?

Больше недели бились люди, одолевая преграду. Промяли дорогу вдоль русла Громотухи и начали вывозить снег на лошадях. Сперва в коробках, а потом и еще проще - дощатыми треугольниками, движками. Это надумал кто-то из стариков. Михаилу хотелось быть современнее: он предложил установить транспортер. Но заводского транспортера на рейде не было. Смастерить новый?

- Долго делать. Лошадки быстрей сработают, - скучно ответил Михаилу Шишкин. - А вообще транспортер что - тут бы ротор поставить. Дунул, и через два часа, пожалуйста, по всей Громотухе на коньках катайся. Тебя я понимаю: у самого тоска по механизации. Тоже люблю выдумывать.

Но как бы то ни было, а дело сделали. Чисто, хорошо сделали. И когда справились с этой первой частью работы, площадка на льду стала похожа скорее на котлован, вырытый для закладки тяжелого фундамента, чем на основание для будущей легкой запруды.

Второе препятствие озадачило еще больше. Только пробили во льду пробную лунку - узнать, какова здесь глубина Громотухи, - вода фонтаном ударила вверх, разлилась, затопила площадку. Этого ожидали, давление на лед чудовищное, но не думали все же, что придется бродить в воде по колено. На счастье, помогли морозы. Ударили за сорок и прохватили насквозь образовавшееся озеро.