Ледяной лес

– Учитель, понравилось ли вам играть для детей?

Старик равнодушно ответил:

– Ни одного милого личика.

– Неудивительно: все чумазые, невоспитанные сироты.

– Если бы не мэр и его благотворительные программы для детей, черта с два я бы сюда сунулся. Что это за слово такое – «благотворительность»? Придумывают всякую дрянь. Как эти маленькие невежды вообще могут оценить такое высокое искусство, как музыка?

– Полностью с вами согласен. Лучше бы на те деньги, что заплатили вам, сделали ремонт или купили детям еды.

Старик усмехнулся:

– Это все делается для того, чтобы унизить меня. Не все относятся ко мне с былым уважением. Взять хотя бы Ренара Канона. Сколько раз я просил его о сольном концерте в Канон-холле, а он ни в какую.

– Он отказал вам? Не может быть!

– Я говорю чистую правду. Мальчишка совсем зазнался, думает, что если он сын великого Джея Канона, то…

Вдруг его перебил громкий оклик:

– Стой!

Старик выпучил глаза от удивления, а его ученик схватился за сердце, подпрыгнув от страха.

– Ты кто такой и зачем так пугаешь людей?

– Мне нужно с тобой поговорить, – отважно произнес мальчик, указывая пальцем на старика.

Юноша не на шутку разозлился.

– «С тобой»? Да как ты смеешь! Где твои манеры? Ты хоть знаешь, кто перед тобой?

– Тише, Андерсон, тише.

Глаза старика излучали холод, но на лице играла улыбка.

– Ты хотел поговорить со мной, малыш?

– Да.

– И о чем же?

– Об этом, – ответил мальчик и указал на черный футляр в руках старика.

Тот приподнял свою ношу.

– О скрипке?

– Так это называется скрипка.

– Да. Видимо, ты никогда раньше такого не видел. Скрипка – это музыкальный инструмент.

– Инструмент, – неуклюже произнес мальчик, будто пробуя слово на вкус, но тут в разговор снова вмешался юноша:

– Нет, ну это уже за пределами моего понимания. Он живет в городе музыки – как он вообще может не знать, что такое инструмент и скрипка?

Старик проигнорировал вопрос и наклонился к мальчику.

– Тебе она нравится?

– Да, я хочу себе такую же.

– Такую же? – рассмеялся старик.

– Ты хоть знаешь, сколько стоит эта скрипка, невежда? – закричал юноша и отвесил мальчику подзатыльник.

Но старик нежно погладил его по голове и сказал:

– Андерсон прав, она слишком дорогая. Если хочешь, я подарю тебе такую же, подешевле.

– Правда?

– Господин Коннор? – Юноша с удивлением посмотрел на старика. Тот лениво скользнул взглядом по его лицу, будто выражая свое недовольство, а затем снова взглянул на мальчика.

– Мне совсем несложно купить ему самую простую скрипку, а взамен…

– Что я должен буду сделать?

Старик внимательно разглядывал лицо мальчика, затем бросил косой взгляд на Андерсона.

– Пообещай, что будешь упражняться каждый день. В следующем месяце я навещу тебя вновь и ты должен будешь показать, чему научился.

– Обещаю!

– И еще кое-что. – Выражение лица Коннора стало жестким. – Если продолжишь разговаривать со мной без уважения, скрипки можешь не ждать. Все понятно?

Мальчик ответил, съежившись от страха:

– Я понял вас.

Теперь в приюте дни напролет пела скрипка, и вскоре все, даже те, кто сначала был недоволен, с восхищением прислушивались к прекрасным трелям.

Днем мальчик играл каждую свободную секунду. Ночью же засыпал, крепко прижимая к себе хрупкое деревянное тельце, страшась за свое сокровище. Но теперь никто не пытался отнять скрипку, даже воспитательница, которая мало-помалу стала внимательно вслушиваться в мелодии, выводимые этим ребенком.

Правда, сам маленький скрипач был недоволен своими успехами. Андерсон принес ему инструмент и показал азы скрипичной техники. Мальчику было этого мало: для того чтобы выразить звуки, рождавшиеся у него в голове, требовалось еще большее мастерство. Он начал обучаться сам – освоил техники левой и правой руки, все то, что знал и умел каждый музыкант. А еще стал изобретать оригинальные исполнительские приемы, которые потом держал в секрете до самой смерти.

Коннор навестил мальчика спустя полгода, намного позже, чем обещал. По правде говоря, он совершенно забыл о сиротке и той скрипке, что подарил ему. Но как-то раз в одном из музыкальных салонов начинающий скрипач поинтересовался:

– Господин Коннор, я слышал, вы давали благотворительный концерт в одном из приютов на окраине города.

Старик ненадолго задумался.

– Разве? Что-то не припомню.

– Не скромничайте! Андерсон мне все рассказал.

Коннор натянуто улыбнулся, мысленно проклиная болтливого ученика.

– Однажды я действительно играл для сирот. А что? Тоже хочешь поучаствовать в так называемой благотворительности?

– Нет, просто до меня дошли странные слухи.

– Какие же?

Коннор занервничал. Он знал, что́ люди говорят о нем.

Самое ужасное – слухи о нем всегда были правдивы.

– Кто-то мне сказал, в том приюте живет необычайно одаренный ребенок.

– Что же в нем необычайного?

– Он всего полгода играет на скрипке и уже добился небывалых успехов. Вот я и хотел узнать, может, вы видели этого ребенка, когда выступали? Вы же как раз полгода назад посещали тот приют.

– Впервые слы… – начал было Коннор, но затем вдруг вспомнил мальчишку, который просил о скрипке.