Ледяной рыцарь

Женщины, действительно, захлопотали над Машей, почти забыв про своих детей. Как могли, обработали ранки, дали меда с орехами, никто не жаловался, подобно Зимнему, что девочка их объедает. На ночлег Маша устроилась поближе к огню, он крепко припекал один бок, с другого же отчаянно дуло. Девочка с завистью косилась в сторону дикушек – многие из них легли спать под бок волка, такой сосед – словно живое одеяло. Хотя если представить одеяло с такими огромными клыками…

Маша не думала, что на самом деле уснет. Она лежала, смотрела на огонь, укрывалась чьей-то рваной шубой, слушала визгливые зевки волков и терпеливо ждала утра. И вдруг проснулась. Под елью оказалось пусто, лишь рядом с Машей редкозубая старуха жарила на раскаленном камне пахнущие хвоей лепешки, да невдалеке играли малыши, в мохнатых одежках походившие на медвежат.

– Проснулась! – приветствовала ее дикушка. – Поточи зубки!

Маша с благодарностью приняла лепешку. Та была хрусткая и терпкая, в ней чувствовались зернышки овса, сладость меда и почему-то привкус коры. Девочка предпочла не спрашивать, из чего состоит то, что она ест, тем более что сама стряпуха с удовольствием грызла лепешки.

– А где все? – поинтересовалась девочка.

– Кто где, – неопределенно ответила старуха. – Мужики охотятся, мальчишки путников ищут.

– Грабят? – догадалась девочка.

– Да почему, работают, колядуют, то бишь. Будут путники богатые, будет девкам да бабам работа – песни урожайные да погодные петь, молодых славить, гадать на счастье, на удачу, на здоровье.

– Гадать! – воскликнула Маша, чуть не выронив лепешку. Как любую девочку, гадания ее интересовали чрезвычайно. – Вы в самом деле умеете гадать или только шутите?

– С гаданием не шутят, – грозно ответила женщина. – Иногда такого нашутишь, всю судьбу себе перевернешь. Ну, иной раз гадание молчит, тут головой думать надо.

– А научите меня! – попросила девочка. Старуха посмотрела на нее сердито, но вдруг рассмеялась:

– Ишь, как глазки заблистали, прямо расцвела вся. Ладно, будешь толковой ученицей, заработаешь себе на хлеб. Только гаданию не учат – его смекают.

Недолго думая, она сыпанула в костер щепотку соли, пламя взвилось, засверкало желтым.

– Гляди да смекай! – рявкнула старуха. Потом плеснула на крайние угли водой. Костер зашипел, мокрые, остывающие уголья дикушка откатила в сторону и принялась очень внимательно рассматривать.

– Что видишь? – спросила она у Маши.

– Вроде кошка прыгает. Дом. Крест, – Маша наклонила голову, рассматривая. – Спираль.

– Спираль? – повторила старуха.

– Ну, пружинка, локон…

– Так, я начну, а ты с завитушками своими сама разбирайся. Встретятся тебе сродственники, стало быть. Только ты этой встрече не рада будешь. Встретится тебе враг в виде зверя лютого. Одна по лесу не шастай, снежные волки обычных волков за версту от дикушек держат. Друга встретишь старого, ой, какого плохого…

– Друг плохой, то есть враг? – спросила Маша.

– Очень плох твой друг, прямо житья ему осталось самую чуточку… А завитушка на друга указывает. Знак тебе.

– Спираль, – машинально поправила девочка. В это время под елку, стряхивая тающий в тепле снег, вбежали две девушки.

– Машка, новенькая! Тебя колядовать зовут! Мишка сейчас поезд свадебный остановит! Богатый, с бубенцами!

На Машу набросили шалюшку, безрукавку, вывели наружу, подчеркнуто вежливо представили серебристой волчице.

– Белянка у нас с характером, пугать тебя будет, но ты смотри, «зубки» не выпускай, нипочем не выпускай! – предупредили Машу девушки.

Маша в полной мере оценила вчерашнюю деликатность Мохнатко, едва оказавшись на спине изящной Белянки. Сначала та решила не дать Маше взяться за «зубки» и побежала боком, потом вознамерилась перекувырнуться, к счастью, падая, девочка, чтобы удержаться, ухватилась именно за косички с «зубками». Белянка побежала следом за девушками, уехавшими на более мирно настроенных волчицах, но по дороге начала пугать девочку, то прыгая через сугроб, разбежавшись с огромной скоростью, то держа курс прямо на какое-нибудь дерево. Тогда Маша просто зажмурилась и припала к спине, ехать сразу стало легче. Белянка смирилась с тем, что всадница не визжит и не падает, перестала шутить. Девочка почти совсем успокоилась, как вдруг волчица поползла на брюхе. Машины валенки вскопали снег и едва не покинули хозяйку. Поджав ноги, девочка открыла глаза – Белянка не шутила, просто они подъехали слишком близко к дороге, издалека доносился перезвон бубенцов, повсюду из-за елок, из сугробов и оврагов торчали головы дикушек и снежных волков. Маша выпустила «зубки» и поползла по проваливающемуся снегу к дороге, поближе к девушкам, которые позвали ее сюда.

Бубенцы звучали громче и громче, из-под копыт и полозьев выбивались искорки блестящего снега, словно веселая смеющаяся волна приближалась к засаде дикушек. Маша приподнялась, едва завидев трех светло-серых лошадей в красных лентах. И в ту же секунду на дорогу вышел Мишка.

– Его затопчут! – ахнула Маша.