Ледяной рыцарь

– Странно для венцессы такое любопытство, – заметила ежиха. Но одновременно с ее словами Маша услышала новый звук – не то стон, не то речь. Она вернулась и опять прошла там, где была только что. Из-за обледеневших стрелочек ресниц за ней следили глаза.

– А-ша… А-ша… – услышала она снова.

– Что? – беспокойно обернулась девочка. Заметив, что ежиха собирается что-то сказать, она прикрикнула на нее: – Молчите, прошу вас!

Ракушка, обиженно пожав плечами, засветилась ярко-синим и пропала. Лекарь осуждающе покачал головой, но девочка успела обратить внимание на то, что один из рысарей размыкает посиневшие губы.

– Ма-ша, – услышала она более отчетливо.

– Кто ты? Откуда ты меня знаешь? – девочка бросилась к нему. Она дышала на его ледяные брови, пыталась отогреть руками холодные твердые щеки, но бесполезно.

– Девочка, что ты делаешь? – спросил у нее лекарь. – Этот рысарь израсходовал свои силы, он сейчас уснет и во сне скорее всего застынет.

– Разбудите его! – вне себя закричала Маша. – Сделайте что угодно, только разбудите его! Я проделала такой путь, я едва не погибла, я должна с ним поговорить!

Она вцепилась в лекаря, тот даже покачнулся от такой атаки.

– Ну хорошо, хорошо, я попытаюсь! – ответил он. – Все равно он безнадежен, а мне нужно опробовать новый рецепт. Забродившая кровь однороги и твой листик с кривуги… обычного человека такая смесь убьет, но… Ракушка как раз убеждала меня опробовать ее на обледеневшем. Будем надеяться, что она права.

Маша без сил прислонилась к стене, наблюдая, как лекарь с ложечки вливает жидкость, бурлящую алой пеной, в рот ледяного рыцаря. Смесь застывает у него на губах, пена становится твердой.

– Нужен теплый сосуд, как человеческое тело, – догадался Сердюк. – Сейчас я подготовлю ложку, только бы не ошибиться с температурой. Чуть горячее или холоднее, эффекта не будет, а он стынет с каждой секундой.

Он оставил кружку, поспешил к печке, а девочка с ужасом смотрела, как лед сковывает рысаря, поднимаясь от ног к сердцу. Недолго думая, больше от отчаянья, она схватила кружку, отхлебнула немного и припала к твердым губам, вливая изо рта в рот лекарство. Все произошло очень быстро. Сначала она почувствовала, что язык обожгло, словно она набрала в рот бритвенных лезвий, потом острое скользнуло вниз и рысарь ответил леденящим дыханием, которое моментально убрало боль с обожженных губ. В следующий момент громко ахнул лекарь. Он поспешил к девочке с кувшином молока:

– Набери в рот, только не глотай! Не глотай! Плюй! Плюй скорее на пол!

Маша отпивала молоко и выплевывала его на пол, оно пенилось у ее ног розовым и белым. Лекарь тем временем хлопотал над ледяным рыцарем. Скорчившейся на полу Маше было видно, как ледяная корка отступила, спустилась с груди, к ногам, как дрогнули пальцы свесившейся с лавки руки. Раздался глухой, протяжный стон.

– Тише, мальчик, тише, – бормотал лекарь. – Сейчас мы тебе чаю согреем. Тише, тише, знаю, больно, сердечко-то колотится.

Лекарь всем телом прижимал к лавке колотящегося в ознобе рысаря. Маша с изумлением рассматривала густые брови, низко нависающие над глазами, темные волнистые волосы, твердый подбородок. Лицо было очень знакомым, но оно не могло принадлежать этому миру!

– Маша Некрасова, – клацая зубами, сказал Никита Кожаный из Как-о-Дума. – Как ты тут оказалась, Сквознячка?

Глава 25 Старый друг и третий жених

Маша и Никита не могли наговориться, выкладывая друг другу все, что пережили со времени памятных событий в Как-о-Думе. Лекарь только суетился вокруг, приговаривая:

– Молодые люди, умоляю, говорите спокойнее, берегите силы, я не знаю, насколько хватит действия лекарства, поймите, мне больше неоткуда его взять! Видите, оно стынет и сворачивается на глазах, его нельзя хранить! Свежие листья кривуги можно добыть только в долине однорогов…

– Возьмите и успокойтесь! – Маша незаметно приманила из комнаты свою веточку и оторвала новый листик. – Напоите остальных, кто леденеет, я вам завтра еще листик добуду.

– Но так же нельзя! Я должен все проверить! – лекарь умчался, оставив друзей одних.

– Все еще пользуешься магией и шарлатанскими штучками, – понимающе прищурился Никита. – А у меня так никаких способностей и не оказалось, кроме перемещения в другие миры.

– Даже маячки не можешь ставить? Как же ты перемещаешься?

– А ноги на что? – усмехнулся парень. – Ноги, руки, голова – и никаких чудес. А кто посмеет усомниться, что я Сквозняк, тому список спасенных миров и открытых тайн! Я, кстати, видел тебя в лесу. Хотел позвать, да ты убежала. На санях меня везли, вслед за свадебным поездом. Там еще дикари были, вроде как балаганщики, фокусы показывали, пели.

«Спираль укажет на друга», – вспомнила Маша предсказание гадалки и тот ясный день в зимнем лесу. «Завитушка, локон – это, оказывается, спираль миров, указание, что ледяной рыцарь такой же Сквозняк, как и я. То-то мне так не хотелось звать его местным словечком «рысарь».

– Как дела у ребят?