Ледяной сфинкс: [роман]; Трикк-тррак: [новелла], Мятежники с «Баунти»: [повесть]

— Что вы, Хант, — попытался урезонить его я, — вспомните-ка, разве на последней странице приключений Артура Пима Эдгар По не упоминает о его внезапной и трагической кончине?

Правда, американский поэт не уточняет, как оборвалась эта незаурядная жизнь, и мне это всегда казалось весьма подозрительным. Неужели сейчас откроется тайна этой смерти? Ведь, если принять слова Ханта на веру, Артур Пим так и не возвратился из заполярных широт…

— Объясни все толком, Хант! — приказал Лен Гай, удивленный не меньше меня. — Подумай хорошенько и расскажи, не торопясь, все, что можешь.

Пока Хант тер рукой лоб, словно силясь собраться с мыслями, я сказал, обращаясь к капитану: — В речах этого человека есть нечто странное! Если он не безумец, то…

Заслышав эти слова, боцман покачал головой: он-то не сомневался, что Хант не в своем уме.

Однако Хант, верно истолковав наши колебания, вскричал: — Нет, не безумец! Там, в прериях… к безумцам относятся с почтением, даже если не верят их словам! А я… Верьте мне! Нет, Пим не умер!

— Эдгар По утверждает обратное, — упорствовал я.

— Да, знаю… Эдгар По из Балтимора… Но он никогда не видел Артура Пима… Никогда!

— Как же это?! — воскликнул капитан. — Разве они не знали друг друга?

— Нет!

— Разве не сам Артур Пим поведал Эдгару По о своих приключениях?

— Нет,капитан.. Нет…— отвечал Хант, — Этот человек… из Балтимора… к нему попали только записки Пима, которые он вел с тех пор, как спрятался в трюме «Дельфина»… Он не переставал писать до последнего часа.. до последнего, поймите, поймите же меня…

Как видно, Хант ужасно боялся, что мы не поймем его, и без конца повторял свой отчаянный призыв. Впрочем, должен сознаться, что его утверждения казались чем-то совершенно невероятным. Если верить ему, то получалось, что Артур Пим никогда не имел дела с Эдгаром По! Значит, американский поэт ознакомился всего лишь с дневниковыми записями, которые тот вел день за днем на протяжении всего своего фантастического путешествия? ..

— Кто же привез ему этот дневник? — спросил Лен Гай схватив Ханта за руку.

— Спутник Пима… Тот, кто любил бедного Пима как сына… Метис Дирк Петерс, возвратившийся оттуда в одиночку…

— Метис Дирк Петерс? — ахнул я.

— Да…

— В одиночку?

— Да.

— А Артур Пим остался…

— Там! — выкрикнул Хант оглушительным голосом и посмотрел на юг.

Разве можно было в это поверить? Мартин Холт недоверчиво толкнул Харлигерли локтем, и оба посмотрели на Ханта с откровенной жалостью; Джэм Уэст не выдавал своих чувств. Капитан Лен Гай жестом показал мне, что беднягу нельзя принимать всерьез, ибо его ум давно уже находится в состоянии помутнения.

Однако, пристально всматриваясь в Ханта, я понял, что льющийся из его глаз свет — это свет истины. Я принялся задавать ему точные, продуманные вопросы, на которые он давал только утвердительные ответы, ни разу не противореча себе, как в том сейчас убедится читатель.

— Так, значит, — спросил я его, — моряки с «Джейн» сняли Артура Пима и Дирка Петерса с перевернутого «Дельфина», после чего они доплыли на шхуне до острова Тсалал?

— Да.

— Когда капитан Уильям Гай направлялся в деревню Клок-Клок, Артур Пим, а также метис и один из матросов отстали от остальных?

— Да… Матрос Аллен, который скоро задохнулся, заваленный камнями…

— Затем они наблюдали с вершины холма за нападением дикарей на шхуну и ее гибелью?

— Да…

— Через некоторое время они вдвоем покинули остров в челне, отнятом у туземцев?

— Да!

— И спустя двадцать дней, оказавшись перед завесой паров, оба попали в пучину водопада?

На этот раз Хант не торопился подтвердить мои слова. Напротив, он смешался и забормотал что-то нечленораздельное. Наконец, глядя на меня и качая головой, он произнес:

— Нет, не оба. Понимаете… Дирк Петерс никогда не говорил мне…

— Дирк Петерс?! — вмешался капитан Лен Гай. — Ты был знаком с Дирком Петерсом?

— Да.

— Где же?

— В Вандалии… В штате Иллинойс.

— Уж не от него ли ты прослышал об этом путешествии?

— От него…

— Выходит, он возвратился оттуда один, оставив Артура Пима?..

— Один…

— Говорите, говорите же! — не вытерпел я.

Меня переполняло нетерпение. Что я слышу! Хант знал Дирка Петерса и знал о событиях, которые, как я полагал, были обречены на вечное забвение! Он знал что-то о развязке того невероятного приключения!..

Хант заговорил снова, так же сбивчиво, однако теперь нам было легче его понимать:

— Да… Там… Завеса паров… Помню, метис рассказывал мне… Понимаете… Оба они, Артур Пим и он, плыли в лодке с острова Тсалал… Потом они столкнулись с льдиной… огромной льдиной… От удара Дирк Петерс свалился в воду… Однако он сумел уцепиться за льдину и взобраться на нее… Понимаете… Он видел, как лодку уносит течением все дальше… совсем далеко!.. Пим пытался подгрести к товарищу, но тщетно… Лодку уносило прочь… Пим… бедный, дорогой Пим… его унесло… Он не вернулся… И он все еще там, там!..

Сам Дирк Петерс не мог бы оплакивать «бедного, дорогого Пима» с таким неподдельным горем!..