Ледяной страж

Конан лежал на своем рундуке, заложив руки за голову. Он был погружен в раздумья, а потому не сразу понял, что наверху происходит что-то необычное. Он выскочил из каюты и попытался выбраться на палубу, но люк оказался задраен снаружи. За переборкой вопили матросы, мощные удары сотрясали корпус судна. — Что там творится, Нергал мне в печень? — гаркнул киммериец и навалился плечом на крышку люка. Та заскрипела, но выдержала. Киммериец покрутил головой, но не увидел ничего подходящего для взлома.

— Рога Нергала! — Он разбежался, насколько позволяла ширина каюты, и всем телом обрушился на доски.

Раздался треск, в крышке люка появилась щель. Киммериец повторил прием, трещина увеличилась. С третьего удара крышка развалилась на две половины, и Конан вместе с ними вылетел из каюты и растянулся на палубе.

Увиденное привело его в ярость: «Утренняя звезда» горела — это нападавшие, боясь упустить изменниц, обстреляли корабль огненными стрелами.

Несколько юных воительниц металось по палубе, пытаясь загасить пламя, Берег постепенно удалялся от них, легкий ветерок уносил судно в открытое море. Удары по палубе из трюма и яростные крики матросов, почуявших дым, довершали картину разгрома.

Амазонки, увидев Конана, прекратили борьбу с огнем, столпились на баке и приготовились встретить нападение киммерийца. Ему же было не до них. Он откинул рангоутное дерево, подпиравшее крышку люка, и на палубу высыпали озверевшие матросы. Среди них оказался и капитан.

— Что происходит? — заорал киммериец.

— Сам не понимаю, клянусь Эрликом! — горестно развел руками капитан, глядя, как огонь пожирает его корабль. Матросы, столпившись около варвара, ожидали его приказа, но сами не решались нападать на ощетиненную оружием группу амазонок.

— Шлюпки на воду! — велел киммериец матросам, махнув рукой, а сам направился к воительницам, подняв руки. — У меня нет оружия, — крикнул он. — Я вам не угрожаю! Объясните, в чем дело!

От группы отделилась девушка и, сделав два шага вперед, воскликнула:

— Это наши проблемы, и тебя они не касаются!

— Хорошенькое дело — не касаются! — проворчал Конан. — Вы же сожгли наш корабль!

Действительно, корма «Утренней звезды» пылала как костер, нос еще не занялся, но уже не было никакой надежды спасти судно. Матросы торопливо спускали шлюпки и прыгали в них. Саудан метался по палубе и отдавал приказания.

— Это не мы, — указывая на горящую корму, за которой в дыму был едва различим берег, прокричала воительница, — это сторонницы Бризейс!

— А вы-то чьи? — удивился в свою очередь киммериец.

— Мы за Акилу! — сообщила девушка.

— За Акилу?! — взревел варвар. — Где она?

— Там, на берегу, — ответила амазонка. — Королева попала в плен.

— Копыта Нергала! — выругался киммериец. — Тогда быстро со мной на берег! Надо выручать Акилу.

Шлюпки, переполненные матросами, гребцами и амазонками, в общем, всеми, кто уцелел в огненном кошмаре, которым обернулась «Утренняя звезда», направились к берегу. Те, кому не хватило места на шлюпках, плыли рядом, держась за борта. Саудан со слезами на глазах неотрывно смотрел на пылающий в море костер.

— Чтоб вас, потаскухи! Какой корабль загубили! — проклинал он воительниц, прижимая к животу кожаный мешочек с монетами, который все-таки ухитрился с риском для жизни вынести из своей каюты.

Матросы дружно налегли на весла, и лодки понеслись к берегу. Сторонницы Бризейс, столпившиеся у кромки прибоя и наблюдавшие за гибелью «Утренней звезды», всполошились, увидев, что спасшиеся с горящего корабля значительно превосходят их числом. Амазонки заметались по берегу, хватаясь за тюки и выгруженное оружие, надеясь спастись бегством, пока шлюпки не достигли суши. Конан с развевающейся по ветру гривой волос стоял на носу передней шлюпки и сжимал в руке меч, ему не терпелось ринуться в бой, он кипел от гнева и готов был разорвать на части любого, кто осмелится встать на его пути. Позади раздался треск, и все оглянулись: это рухнула, взметнув тысячи искр, грот-мачта. Остатки «Утренней звезды» обреченно покачивались на волнах.

— Эх! — вздохнул убитый горем Саудан, и по его щекам покатились крупные слезы.

— Давай, ребята, Давай — молил Конан матросов, которые и так старались изо всех сил. — Не успеваем, Нергал мне в кишки! — горестно выдохнул он, увидев, что цепочка конников и вьючных лошадей растянулась и все дальше отползает от берега.

Хотя до цели оставалось не более двухсот шагов, было уже ясно, что преследователи не догонят караван: воительницы увели всех лошадей. Когда нос шлюпки ткнулся в песок, киммериец соскочил на берег, но успел увидеть вдали, между двумя склонами, лишь последнюю лошадь уходящего каравана.

— Охвостье Нергала! Мерзкий змей Сет! — От злости он чуть ли не наполовину воткнул в песок меч. — Не успели!