Ледяной свидетель (сборник)

– Я – полковник Гуров из Москвы, – сказал он. – Расследую покушение на Аркадия Кузьмича Тонких, совершенное вчера вечером.

– А меня зовут Степанов, Алексей Андреевич, – ответил его собеседник. – Деревенские зовут обычно дядей Лёшей.

– Вы слышали о том, что произошло вчера на озере?

– Да, Ирина Владимировна рассказывала, и баба Дарья, и еще люди.

– А где вы были вчера вечером?

– Я? – Дядя Лёша задумался. – Вначале ходил на переезд, к электричке. Электричка московская в шесть вечера прибывает. А я одному человеку, Николаю Ефимовичу, заказал в Москве набор ключей купить. Мне тут деньги за холодильник отдали, и я решил ключи купить. У меня есть ключи, я их собираю – то один раздобуду, то другой, но комплекта нет. А для ремонта все нужны. Мне, знаете, самую разную технику в ремонт дают…

– Давайте все же ближе к делу, – прервал его Гуров. – Что было после встречи с Николаем Ефимовичем?

– Ну, мы с ним немного поболтали… – продолжал вспоминать Степанов. – Потом я еще к Анне зашел, к дежурной по переезду, с ней поговорил. Спросил, не надо ли чем помочь, да… Ну, а потом сюда пошел, к себе.

– Во сколько вы ушли с переезда?

– А у меня часов нет, – развел руками дядя Лёша. – Я все больше по солнцу ориентируюсь. Ну, иногда у людей спрошу, сколько времени. Уж давно без часов живу, привык.

– Хорошо, пусть не по часам, по солнцу, примерно вы можете сказать, сколько тогда было времени?

– Ну, если я на переезде провел около часа… Пожалуй, восьмой час пошел.

– И после этого вы все время были здесь, в сторожке?

– Почему только в сторожке? Я выходил. У меня тут огородик небольшой, морковка растет, лук. Опять же хворост для печки надо собрать – готовлю я на печке, электричества здесь нет… – пояснил Степанов.

– А к озеру спускались?

– К озеру? Нет, зачем? Чтобы с удочкой посидеть – уже темно было. Я, знаете, люблю с удочкой…

– Не надо мне рассказывать о вашей рыбалке! – вновь прервал Гуров словоохотливого отшельника. – Значит, к озеру вы не ходили. А может кто-нибудь подтвердить, что вы все время были здесь? Вас кто-нибудь видел в это время?

– Нет, кто же меня мог видеть? – удивился дядя Лёша. – Люди ко мне ходят, это верно, но только днем. Чаще из деревни приходят, кому починить что-то надо. Вот давеча…

– А вы сами кого-нибудь видели после того, как ушли с переезда?

– Я? Нет, пожалуй, никого.

– Вы тут упомянули среди ваших деревенских знакомых Ирину Владимировну. Это случайно не та Ирина Владимировна, у которой сторожил дом один пришлый человек?

– Наверное, та, – кивнул Степанов. – В деревне Ирин вроде больше нет. А это вы про какого пришлого говорите – про Василия, что ли?

– Так вы его знаете?

– А как же, знаю, конечно, – ответил дядя Лёша. – И в деревне встречались, и в сторожку ко мне он заходил. Несчастный человек, ни дома, ни семьи…

– Так у вас и у самого, как я понимаю, дома нет, – заметил Лев. – Ведь эту сторожку домом трудно назвать.

– Нет, почему? – возразил Степанов. – У меня в Москве квартира есть. Маленькая, на окраине, но есть. Но я в ней только зимой живу. А летом мне в городе тесно, скучно. Летом я на природу переселяюсь.

– И куда же переселяетесь?

– А в разные места. Дачи у меня нет, да я и не стремлюсь ее завести. Дача, понимаете, это собственность, а собственность человека тяготит, к месту привязывает. Я поселяюсь в разных местах. В этом году вот Ключи освоил. Мне тут, надо сказать, понравилось. Вот холода настанут, я в Москву поеду. А весной снова сюда вернусь. Сторожку эту обустрою, может, сарайчик какой сооружу…

– А вам не кажется, что здесь жить опасно? – поинтересовался Гуров.

– Что же тут такого опасного? – удивился Степанов. – Место тихое, мирное…

– Ничего себе, мирное! – не согласился сыщик. – Вот в следователя стреляли, едва не убили…

– Так он жив остался?

– Да, жив, хотя состояние тяжелое. А почему вас это интересует?

– Ну, хорошо, что самого страшного не случилось, что у убийцы его дело не вышло.

– Да, не вышло… – согласился Гуров. – Скажите, а у вас ружье какой марки?

– Ружье? – удивился Степанов. – Да нет у меня никакого ружья! Заходите, можете посмотреть. Я и на охоту никогда не хожу. Я человек мирный. Единственно, на кого охочусь, – на рыбу, да и то с удочкой. Деревенские надо мной смеются – они все больше с бреднем ходят… Вот, давайте я открою, и вы сами убедитесь, что оружия у меня нет.

Он прошел мимо Гурова к двери, достал из кармана сильно заношенной куртки маленький ключик и отпер дверь.

Вслед за хозяином Гуров вошел в сторожку. Мебели тут было, прямо сказать, немного: в углу небольшая печка-«голландка», рядом с ней кровать, покрытая лоскутным одеялом, кухонный стол, пара колченогих стульев да этажерка. Комната маленькая, метров двенадцать, не больше, с единственным окном.

– Вот, смотрите, никакого ружья здесь нет, – сказал хозяин, обводя рукой свои владения. – У меня все на виду…

– Хорошо, Степанов, пока у меня вопросов к вам больше нет, – заявил Гуров. – Но, возможно, они еще появятся. И тогда я нанесу к вам еще один визит.

И он отправился назад, в поселок.

Глава 17