Ледяной свидетель

– Да, это старший лейтенант Ожогин из Каширы, – объяснил Гуров. – Мы по крайне важному делу. Нам необходимо срочно видеть живущего в этом доме Никиту Лымарева. Он здесь?

– Да, Никита здесь, – нахмурился Угланов. – А что случилось?

– Сейчас все узнаете. Позовите Лымарева. И подыщите помещение, где мы могли бы побеседовать.

– Марина, быстро найди и позови Никиту, – обратился Угланов к девушке, – а мы пока пройдем на второй этаж… скажем, в малую гостиную. Там вы можете беседовать без помех.

В сопровождении хозяина два оперативника поднялись на второй этаж. Здесь, как и внизу, стены были отделаны мореным дубом, под ногами лежали толстые ковры, в которых тонула нога. Гости сели в кресла, хозяин остался стоять. Вскоре появился Никита. Он выглядел озабоченным, но в целом спокойным.

– Ну, вот и Никита, – сказал Угланов. – Я вам еще нужен?

– Пока нет, – ответил Гуров. – Но, возможно, после беседы с Никитой у меня возникнут вопросы и к вам.

– Вы меня легко найдете, я никуда уходить не собираюсь, – заверил Угланов. – Впрочем, семинар скоро закончится, и тогда я буду в полном вашем распоряжении.

Он спустился вниз, и они остались втроем.

– Давай, Никита, садись, – повернулся Гуров к молодому человеку. – В ногах, как говорится, правды нет, а нам предстоит долгий разговор. Скажи, ты сегодня охотился?

– Да, охотился, – ответил Никита. – А что случилось? Почему вы меня допрашиваете?

– Случилось вот что, – объяснил Гуров. – Сегодня во время охоты был тяжело ранен Аркадий Кузьмич Тонких.

– Ранен? Кем? – не понял Никита. – А я тут при чем?

– Вот это мы и хотим выяснить. Рядом со мной – дознаватель из Каширы, старший лейтенант полиции Ожогин. Мы вдвоем будем вести следствие. Ты пока являешься свидетелем по этому делу и обязан, как свидетель, давать нам правдивые показания. Но вначале я хотел бы взглянуть на ружье, с которым ты ходил сегодня на охоту. Где оно?

– У Учителя в кабинете, где всегда хранится, – сказал Никита. – Я, как вернулся с охоты, сразу ему отдал, он убрал ружье в шкаф и запер на замок.

– Понятно. Ладно, пока не будем беспокоить Угланова. Скажи, насколько успешной была твоя охота? Много настрелял?

– Довольно удачно получилось, добыл двух уток.

– И где эти утки?

– Я их Оле отдал – она у нас сегодня кухней заведует.

– А у вас что, не один человек за готовку отвечает?

– Нет, трое, по очереди.

– И эти утки сейчас лежат на кухне?

– Да, на столе. Вот кончится тренинг, и Оля будет их ощипывать и готовить.

– А выстрелов много пришлось сделать?

– Да, стрелял я много, – признался охотник. – Раз пять, наверное. А может, и больше.

– А патроны ты где брал?

– В кабинете, в шкафу. Там две коробки с патронами стоят.

– Каким по счету выстрелом ты стрелял в Тонких?

– Каким… Что вы говорите?! – Никита вскочил с кресла и воскликнул: – Я в него не стрелял! Вы сказали. что допрашиваете меня как свидетеля, а такой вопрос свидетелю не задают! Я требую, чтобы вы пригласили моего адвоката!

– А у тебя есть адвокат? – иронически осведомился Ожогин.

– Ну… сейчас нет. Но если надо, я найду… приглашу…

– Что ж, найди, – посоветовал ему Гуров. – А пока что сядь. Садись, садись, мы еще не договорили. Адвокат тебе действительно нужен, потому что положение у тебя серьезное. Скажи, ведь тебя не огорчило несчастье, случившееся с Тонких?

– Ну… я считаю, что он получил по заслугам! – заявил Никита.

– За то, что вчера занял тот обрубок?

– Дело не в обрубке! Он неуважительно отнесся к Учителю!

– А что, всякий, кто неуважительно отнесется к Игорю Олеговичу Угланову, достоин смерти? – уточнил Гуров.

– Я понимаю, к чему вы клоните, – со злостью посмотрел на него Никита. – Если я отвечу «да», то тем самым как бы признаюсь, что мог в него выстрелить. А если скажу «нет», это будет очевидная ложь. Врать я не хочу, но лезть в петлю тоже не стану. Поэтому отвечу вам так: не знаю.

– Понятно, – кивнул Гуров. – Но напрасно ты думаешь, что мы стремимся тебя поймать. Мы стремимся установить истину и найти преступника. Если ты преступления не совершал, то бояться тебе нечего. Скажи, с того места, где ты стоял, ты видел Тонких?

Никита ответил не сразу, видно было, что мысленно обдумывает ответ.

– Да, видел, – наконец выдавил он.

– Сколько выстрелов он сделал?

– Я не считал, но, кажется, четыре или пять.

– А уток подстрелил?

– Да, по-моему, две.

– А еще кого-нибудь ты видел?

– С того места, где стоял, – нет. Только слышал, как в стороне стреляли два человека – возможно, вы с вашим товарищем. И еще ниже были слышны выстрелы.

– А потом, после охоты, когда возвращался домой, видел кого-нибудь?

– Да, видел, – кивнул Никита. – Троих.

– Троих? – удивился Гуров.

В этот момент равномерный шум внизу изменился: голос Угланова стих, послышались отдельные голоса, они стали слышнее, словно говорившие переместились из гостиной в холл.

– Что, семинар кончился? – спросил у Никиты Лев.

– Да, сейчас люди будут разъезжаться, – подтвердил тот.

Гуров обратился к Ожогину: