Ледяной укус (ЛП)

Кадоган, и знак ее лояльности висит над нашей парадной дверью. — Кроме того, Линди Шеридан была влюблена — или больше — в Этана, что дает малую вероятность того, что она поднимет против него оружие.

Со стаканов в руке, Этан подошел к одному из клубных стульев в гостиной зоне и прислонился к нему. — Когда нибудь ты задавалась вопросом, почему мы носим знаки созданных альянсов с другими Домами, если мы все члены ГС? Это обещание не брать в руки оружие на случай худого конца — или ГС прикажет им действовать.

— Хорошее огорчение, — сказала я, двигаясь на стул рядом с ним. Не удивительно, что Джонах вступил в КГ.

Этан осушил свой стакан. — Вампиры существовали задолго до формирования ГС, и они будут существовать еще долго после того, как он исчезнет. Мы можем выжить. Нам только может потребоваться напомнить об этом нашим сестрам и братьям в Доме.

И некоторые были более убедительные, чем другие. — Морган будет терроризировать.

— Вполне возможно. Скотт Грей, меньше.

И команда Скотта, включая и члена КГ под видом капитана охраны, даже меньше.

Но это была не та информация в которой Этан нуждался сейчас.

— Может мы должны побить ГС в этой собственной игре, — предложила я.

— Как мы это сделаем?

— Мы могли бы спрыгнуть с корабля.

Он невесело рассмеялся. — Вампиры Кадогана не будут спрыгивать с корабля.

— Нет, даже если их бросили?

— Нет, даже если. — сказал он. — Что за фраза? Ты должна танцевать с тем, кто привел тебя?

— Нет, если ты обнаружишь, что тот, кто привел тебя создан после третьего периода с главой шахматного клуба, который был совершенно не такой милый, как ты. — Мои щеки покраснели. — Но это личное дело, мы не должны обсуждать это сейчас. Дело в том, что мы можем сделать лучше всего. Если они не хотят нас, мы найдем того, кто захочет.

Он немного усмехнулся, и я почувствовала как стена его напряженной магии в комнате понемногу крошиться.

— Он сказал, что хочет побеседовать с тобой. Думаешь его можно убедить отступить?

— Я не знаю. Дариус предпочел бы официальной политике Дома "заткнись", в которой мы не особенно искусны. Я думаю, вряд ли он потратит время на беседу, если она не по назначению, но я не могу представить, что он стоит внизу решения собрания.

— Ты собираешься сказать Дому?

— Я сомневаюсь в этом. Я не уверен, можно в любой момент поднять флаг до того как примется твердое и окончательное решение.

До тех пор, мы должны ждать и смотреть, что происходит, какая бы не была удобная позиция для любого. И говоря о которой, ради собственного здравомыслия, это будет время для обсуждения того, что мы усердно избегаем…

— С нами все хорошо? — спросила я.

Этан смахнул прядь волос через мое плечо. Я взглянула на него, но когда наши глаза встретились, он замер и отвернулся.

Мой живот скрутило. Он что, теперь касаться меня не будет?

— Я не могу быть с тобой. Не сейчас.

Я едва могла составить слова. — Что? Это из-за синяка?

Он встал прямо. — Знак, который я оставил на твоем теле, когда был не в себе? Да, Страж, из-за этого.

— Это был не ты, — я настаивала. — Это произошло из-за Меллори, потому что она была близко и не в себе и ее эмоции влияли на тебя.

— И в Чикаго мы вернулись вместе, — сказал он. — Она достаточно близко. Что, если она будет расстроена? Что, она становится злее, чем была? Что, если синяк — это наименьший вред, который я мог нанести тебе?

Я поняла его точку зрения, хорошо понимала риск, который он пытался избежать.

Но он дважды спасал мне жизнь. Я доверяла ему косвенно, но не потому, что боялась его или того, что он мог сделать. — Я не боюсь тебя.

— А должна бы. — Этан вернулся к бару и поставил стакан на стол, проложив пространство — препятствие — между нами.

Через некоторое время он обернулся и его глаза прошлись холодом.

Мой живот сделал тоже самое.

— Я тут подумал…

— Это опасно, — слегка сказала я, но он не усмехнулся.

— Я думаю мы должны прекратить наши личные отношения с этого момента. Пока не решится ситуация с Меллори.

Мое сердце упало к коленям, и я обнаружила, что не могу сказать ни слова. Этого не могло быть. Не после того, что мы пережили. Не после того, как я его потеряла и снова обрела.

— И, если ситуация с Меллори не решится когда-либо? Если ты никогда не удешь уверен на сто процентов, что свободен от нее? Что же тогда?

Он посмотрел на меня и не дал ответа.

Судя по всему, четыреста лет нанесли ущерб человеческой психике, и механизм защиты Этана бросал защиту всякой эмоции, которую он не хотел ощущать.

Несколько месяцев назад, я бы ушла от этого разговора, и от него. Я бы приняла эмоциональный удар, как актриса, и вышла из комнаты не прощаясь. Но он опустил вид демона его собственных решений, и я не собиралась помогать ему с иллюзией.

Я боролась со слезами. — Ты просто откажешься от меня?

— Речь идет не об отказе от тебя. Я не могу — я не могу контролировать себя, Мерит.

— Тогда речь идет о недостаточном доверии мне, чтоб помочь тебе в плохой ситуации.