Ледяной венец. Брак по принуждению (СИ)

И он перестал! Потому что умудрился перегнуть меня, да так что спина хрустнула. Зато я снова увидела часы, и то, что до полуночи оставалось меньше минуты.

Недолго думая, я положила на затылок Теона руку и притянула его лицо к себе. Заметив в его глазах ноту недоумения, испытала триумф, потому что он еще не знал, что я ему скажу.

— Ты был неправ, мотт. И джины тоже, кем бы они ни были. Вы все ошибаетесь и зря здесь сегодня собрались. У меня нет дара, — положила вторую ладонь ему на подбородок, чтобы донести свою мысль так, как это со мной сделал он чуть раньше, в коридоре. — Понял, Теон? Ты ошибся, когда выбрал меня себе в жены.

— Я тебя не выбирал, — с презрением ответил он. — И ошиблась ты, когда решила прийти в мой форт, зная, что тебе нечего предложить.

Теон поставил меня на ноги и отошел.

В этот момент часы над головой начали отстукивать последний секунды. Звук был тихий, но еще тише было молчание, с которым на меня и мотта смотрел весь зал.

Не было музыки, не было голосов. Только смотрящий сквозь меня мужчина с ледяными глазами и я.

— Что ты сказал? — только и успела произнести, прежде чем рухнула на колени. Пришлось обернуться, чтобы посмотреть, кто надавил мне на плечи, но там никого не было. — Что ты сказал, мотт?! — заорала я, потому что нарастающий гул в зале становился невыносимым.

Лопатки обожгло незнакомой болью. Она была глубокой, холодной и обжигающей одновременно. Я хватала ртом воздух и все равно задыхалась.

Последним, что я видела было недоумение в глазах мотта и то, как золотые стрелки на небосводе сошлись в одну.

Последним, что я чувствовала была скребущая боль в груди и внезапное ощущение тепла вокруг. Будто меня, словно в кокон, завернули в теплое покрывало.

Последним, что я вспомнила было холодное утро в редком перелеске, утопающем в снегу…

«Я переступала через сугробы и до боли в глазах всматривалась в горизонт. Понимая, что сил осталось совсем мало, я прислонилась к дереву и подтянула к себе крылья. Их нужно спрятать, чтобы защитить.

Провела по шелковистому изгибу одного крыла и удивилась сиянию. Оно было чистым, белым, почти прозрачным. Но не таким как снег. Здесь он был мертвым, а мои крылья живыми.

Положила ладонь на дерево и попросила указать дорогу. Под шершавой корой еще оставалось немного тепла, но оно подходило к концу. Жизнь в нем билась совсем слабо и редко. Природа в Авенте спала вынужденным и слишком долгим сном.

Приложила вторую ладонь, но в этот раз просить не стала. Наоборот. Моим долгом было отдать, это я и сделала.

С пальцев посыпались силы жизни, но ни одна из крупиц не упала на землю. Все без остатка впитывалось в иссохшее от холодов дерево. Прислонилась к шершавому стволу щекой и вслушалась. Так-то лучше. Теперь этот сон спокойный, глубокий и ровный.

Отпрянула, улыбаясь, и краем глаза заметила, как с высоты падает… листок!

Крохотный, сочно-зеленый, продолговатый, словно стрела. Я вытянула руку и с улыбкой проследила, как он приземлился мне на ладонь.

А затем за направлением, куда указывал острый конец. Вдалеке виднелись черные стены и острые башни спрятанного в снегах форта.

Кажется, теперь я знаю, куда идти».

Глава 6

У Черты всегда властвовала непогода.

Дожди не проходили неделями. Из-за этого реки выходили из берегов затапливая все вокруг и уничтожая остатки жизни. Иногда к ним присоединяли грозы и безжалостно иссекали все на своем пути, даже камни.

Черта разделяла земли Авенты и Сорры — извечных смертельных врагов, а также являлась пристанищем джиннов.

Таинственные хранители не позволяли враждующим армиям нападать друг на друга. Еще ни одному войну никогда не удавалось обмануть или ранить джинна. Ловкие фигуры в плотных черных одеждах хранили под полами самое разное оружие.

Ножи — чтобы рубить, ядовитые сети — чтобы настигать, и хвостатые плети с острыми концами — чтобы наказывать.

Они обладали таким мастерством в бою, что ни у кого не было шансов. Безликие фигуры, полностью укрытые от человеческих глаз, перемещались не касаясь земли. И почти не говорили, потому что между собой такой нужды у них не было.

Джинны не обладали магией, они были ей.

И это они рассказали мне о девчонке.

«— Отнимающий жизнь пришел за ответом, — голос джинна шипел, царапал слух и был еле различим.

Я терпеть не мог, когда меня так называли, но кивнул. Мне действительно нужны ответы.

— Что же, — помедлил голос, рассеиваясь на ветру, — Авенте нужна мать.

— Мать? — я напрягся вслушиваясь.

— Та, что подарит жизнь… — снова донеслось шипение, а я никак не мог понять, что кроется под этими словами.

— Хорошо, — я кивнул. — Где мне ее найти?

— Она найдет тебя сама, — голос джинна прозвучал карканьем стаи воронов и рассыпался взмахами крыльев.

— Когда?

— Скоро, — бросил голос, — быстрее, чем ожидаешь, верховный.

— И как она станет Авенте матерью?

— Надень на нее венец и узнаешь.»

Не прошло и пары дней, как к воротам форта пришла иномирянка. Девчонка лет двадцати, в одежде, которую носят в Терьемирье.