Ледяной венец. Брак по принуждению (СИ)

— Небеса, — мотает головой она. — Я все еще чувствую… чувствую, как плачет после родов тело, — она вдруг меняется в лице и делает смелый шаг мне на встречу. — Но ты же моя, да?

Кусаю губы и киваю, как ненормальная.

— Твоя.

Мы молчим. Башня содрогается, со всех сторон на нас падают мелкие кусочки камня.

Я протягиваю ей руку, понимая, что оставаться здесь больше нельзя. Но как, Небеса, рассказать ей о том, куда мы вот-вот отправимся? Она ведь только пришла в себя.

— Лея, — еле размыкает губы она. — Как? — отчаянный вопрос звучит гулко.

— Пора, — говорю из последних сил и стараюсь не плакать.

Потому что плакать нельзя!

Она замечает мою раскрытую ей на встречу ладонь и наконец вкладывает в нее свою. Совсем худую и холодную. Влияние браслетов и беременность извели ее.

Стоит нам сблизится, как она вдруг к чему-то прислушивается и оборачивается к павшей воительнице.

— Она… они пели, а потом замолчали… — меня хватило только на такое объяснение.

Не отпуская моей руки, Мириам склонилась над гончей. Та выглядела мирно спящей, хотя я быстро поняла, что это совсем не сон. Она не дышала, не двигалась и ни на что не реагировала.

— Все? — вдруг переспросила мама. — Не понимаю, — замотала головой она.

— Первая Мать, я встретилась с ней, — начала я, чем застала Мириам врасплох. — Она что-то сказала на ухо гончей, а та попросила меня срочно перенестись сюда, в гробницу.

Осознание далось ей нелегко. В голубых глазах воспылало горе, непонимание, гнев. Вместе с последним она, кажется, вспомнила нашего общего знакомого и осмотрела сначала мои запястья, а только потом свои.

— Мерзавец не успел, — на выдохе облегчённо произнесла она.

Я промолчала, решив, что еще успею рассказать ей свою длинную историю пребывания в Сорре. Это обязательно произойдёт в другой раз. А сейчас…

— Послушай меня, — прочистила горло я. — Томас в беде, и нам нужно ему как-то помочь!

— Эр Лихх?

А когда по моему молчанию Мири поняла ответ, то схватила с земли копье гончей, огладила лицо воительницы, и пообещав, что ее жертва и жертва ее сестер не напрасна, взяла меня за руку.

— Пора, — решительно произнесла она и покрепче сжала мою руку.

Я ничего не ответила, потому что мысленно молила Небеса о помощи. И тут же себя ругала. Разве можно о чем-то их молить после того, как они вернули мне ее!? Сердце сжималось от нежности и любви. Ведь я, как никто, иной знала, какая она отважная. И на что пошла ради меня.

Крылья бережно перенесли нас из гробницы к пруду, как раз, когда башня начала обрушиваться вовнутрь крупными острыми осколками.

Стоило крыльям неслышно свернуться за спиной, мы оказались в скрытом растительностью участке пролеска. Мириам сразу же догадалась присесть, чтобы скрыться от глаз, и уже из-за листвы мы принялись наблюдать.

Хотелось спросить ее о самочувствии и силах, но судя по тому, как решительно она была настроена, самой слабой здесь была я.

Из воды вдруг показался Арт. Измотанный и разъярённый, он из последних сил шел к берегу, где сидел Эр Лихх. Рядом с ним, с ножом у горла сидел Томас.

Теона не было нигде.

— Нашел ее? — рявкнул узурпатор, на что Арт покачал головой. — Тогда возвращайся на самое дно и ищи!

— Ее там нет, — выдохшимся и молящим о пощаде голосом, просил своего отца Арт. — Мотт все обыскал и свалил отсюда! Значит ее здесь нет!

— Найди ее, — жестко приказал Эр. — Я должен убедиться, что она мертва, — к моему удивлению, эти слова дались ему не легко.

Хотя, чему здесь удивляться? Без сенсарии не будет ребенка, не будет перерождения, и ему останется управлять только безжизненными пустынями.

— Они ищут меня, — прошептала я на ухо Мириам, что словно хищница не сводила с Эра взгляда.

Даже наконечник копья, которое уже не светилось магическим голубым светом, но оставалось довольно острым, смотрел на мужчину в красном.

— Кто такой мотт? — произнесла она, не отвлекаясь.

— Мой муж.

Полу улыбку, что озарила лицо мамы нельзя было не заметить. Но она длилась всего несколько секунд. В разгар нападок отца и сына друг на друга, Мири вдруг предложила подкрасться к ним сзади.

И, пожалуй, была права. Обмениваясь оскорблениями, они наверняка растеряли бдительность. Мы, тем временем, осторожно перебирались от одной живой изгороди к другой. Я поражалась целеустремленности и силам, с которыми Мириам приближалась к Эру, и что самое важное, Томасу.

Но где Теон? Куда он мог отправиться?..

Глупый вопрос. Думала ли я о чем-либо кроме него, когда решила, что он тонул в черных водах миррора?..

Вода в пруду вдруг пошла рябью и огромный пласт Тьмы опустился прямо между нами и местом, где уже на ногах стоял Эр. Его нож все так же вонзался острым кончиком в горло Томаса… На котором не было лица!

Небеса, ведь он тоже видел, как я ушла под воду и больше не вернулась!

Тьма рассеялась и на берегу стоял мотт. Смертельно спокойный. Смертельно опасный.

Как же мне хотелось, чтобы он меня увидел.

— Где она? — всего два слова, сказанные узурпатору, прозвучали громом.

Горло Эра дернулось в страхе, но он тут же взял себя в руки.