Ледяной ветер Суоми

И простодушный Вихтори повел гостя в свою комнату. А тот незаметно косился по сторонам.

Коскинен жил на втором этаже. На дверях комнат были вывешены визитные карточки жильцов. Командированный удивился:

– У вас констебли имеют визитные карты?

– Да, тут так принято.

– Чудеса… Нашему городовому подобное и в голову не придет.

Окна маленькой комнаты, в которой жил Коскинен, выходили на двор. Огромный, мощенный гранитными кубиками, тот был забит праздношатающимся народом. Мужчины играли в карты и домино, читали газеты, пили пиво и разговаривали между собой. Большинство были в синих мундирах констеблей, но много гуляло и в штатском. Изредка между ними попадались женщины и дети.

– Эко вас повылазило… – пробормотал гость.

– Я же говорил: почти две тысячи человек. Занятия кончились, делать нечего, погода хорошая, вот они и коротают время.

В комнате обстановка оказалась вполне спартанская. Панцирная кровать, стол, стул, узкий шкаф, маленькая горка с самой необходимой посудой. На видном месте красовался медный кофейник. А на стене висел телефонный аппарат!

– Что, такие в каждой комнате?

– Да. С телефонной связью проблем нет.

В углу обнаружились две двухпудовые гири. Алексей Николаевич правой рукой ухватил сразу обе, крякнул, поднял, не сгибая локтя, на уровень груди и застыл. Через тридцать секунд он с грохотом поставил тяжести на пол.

– Уф… Все кюммель. Обычно я минуту держу. Ты так можешь?

– Нет, – ошарашенно признался финн. – Глазам своим не верю…

– А чай совсем не пьешь? – кивнул на кофейник Лыков.

– Мама хотела меня приучить, но не успела, – грустно ответил Вихтори.

– Извини.

– Ничего, я уже свыкся. Пять лет прошло. Пью кофе, как все. Между прочим, пристрастие к кофе становится бичом нации!

– Как это? – не понял Алексей Николаевич.

– Он дорогой, – пояснил помощник. – Марка пятьдесят пенни за килограмм. Но привычка устоялась, и даже небогатый человек старается купить себе хорошие зерна. «Пуллакаава» – «кофе с булочкой», символ умеренного наслаждения жизнью. Маленькая Финляндия закупает в год кофе на двадцать три миллиона марок! Больше потребляется только водки. Как это по-вашему? Зависимость?

– Да. У нас тоже зависимость – от хорошего чая, так что ничего страшного. Лучше, чем от политуры!

Алексей Николаевич принялся разглядывать книги, лежащие на столе. Двухтомный русско-финляндский словарь Киянена (дорогая вещь!), гимназический учебник грамматики, разрезанный том Горького…

– Читаешь наших авторов?

– Подтягиваю язык. Необходимо для службы. Вы заставляете нас вести переписку на вашем языке, а таких людей, кто его знает, мало. Есть возможность продвинуться по службе, – простодушно пояснил Вихтори.

Алексей Николаевич почувствовал угрызения совести. Парень был весь на виду: доверчивый, честный. А сыщик пришел к нему со шпионским заданием… И он кивнул на дверь:

– Идем?

– Идем. Мама иной раз говорила: айда.

– Айда!

Они вышли на двор и медленно двинули в арку. Встречные косились на русского, а потом смотрели вслед. Можно было не сомневаться, что о посещении скоро узнает генеральный комиссар. И опять пристанет к командированному: ты зачем ходил в резерв? Ну и черт с ним…

Вихтори привел статского советника в кухмистерскую на Южной Железнодорожной улице. Очень чисто, уютно, а столики почти все были заняты. Посетители сидели по пять-шесть человек, густо облепив столы, и разговаривали друг с другом криком – звон стоял в ушах.

– Шумно, – пожаловался Алексей Николаевич.

– Но вы же хотели увидеть, как живет народ, – парировал помощник. – Вот так это выглядит.

– Хорошо, остаемся. Закажи, что ты обычно ешь. На цены не смотри.

– А пить что будем?

– Тодди, что же еще? – усмехнулся русский гость.

Тодди, смесь коньяка с горячей водой и ромом, – любимое лакомство финнов. Коскинен повеселел. Он подозвал официанта, поздоровался, как со старым знакомым, и стал делать заказ. А русский с любопытством осматривался. Когда еще попадешь так в местную среду?

В результате статский советник с кандидатом плотно поужинали. Они съели гороховый суп с сосисками, медвежатину на ржаном хлебе, маринованную сельдь в белом соусе с икрой и мелкими креветками. Сельдь оказалась особенно хороша. Заедали все карельскими пирогами с начинкой из рисовой каши и картофеля. Лыков расщедрился и потребовал оленину с брусничным вареньем. На десерт пошел морковный торт, тоже очень вкусный, и закрученные булочки с корицей. Запили традиционный суомский ужин горячим тодди. В этот раз сыщики решили обойтись без излишеств и ограничились литром алкоголя.

– Расскажи про службу в провинции, – попросил Алексей Николаевич. – Трудно там?