Ледяные демоны: мифы и реальность (СИ)

А через несколько минут мы остались в комнате только втроем.

— Не буду зря тратить время, — начал молодой человек, — скажу лишь, что у меня есть предложение для вашей дочери.

«Неужели руки и сердца?» — подумала насмешливо. К этому времени я уже немного успокоилась и могла мыслить более адекватно. В приход стража по такой пустяковой причине, как мой маленький обман, я больше не верила. Ну, не могла такая важная особа явиться только чтобы меня отчитать!

— Я предлагаю вашей дочери отправиться вместе со мной, — пояснил он.

А мы с мамой так и уставились на него широко раскрытыми глазами.

— Простите, а в качестве кого? — первой очнулась все-таки родительница. — Если у вас серьезные намерения, то мое согласие уже в ваших руках.

Я возмущенно уставилась на нее.

— Молчи, — прошептала мама одними губами.

А мне тотчас вспомнился ненавистный жених и предложение стража тут же показалось не таким уж и неподходящим.

Но молодой человек быстро развеял все наши сомнения, когда произнес:

— Я приглашаю вашу дочь пройти обучение у наших наставников и получить профессию лекаря. Еще на Благословении мне стало понятно, что у нее есть к этому способности.

Мы снова переглянулись, и я пожала плечами: никогда не замечала за собой тяги к медицине, но может стражу виднее?

— С радостью бы приняли ваше приглашение, — грустно усмехнувшись начала мама, — но вы ведь не знаете, что у нас очень туго с финансами. Боюсь, наша семья не потянет обучение Аники.

— Вы не поняли, — и молодой человек отрицательно покачал головой, — для вашей дочери все будет бесплатно, она только подпишет контракт, по которому по истечению учебы отработает потраченные на нее деньги на северной границе, а лекари, кстати, там зарабатывают вполне прилично.

Мама всплеснула руками:

— Но это же так далеко!

— Решайтесь! — твердо проговорил он.

А до меня вдруг дошло, что если я отправлюсь со стражем, то навсегда освобожусь от злополучного замужества, не отказывая напрямую своему жениху, а значит и не стану виновницей разрыва нашего соглашения.

— Мам, можно тебя на минуточку, — сказала я и улыбнулась.

Глава 3

— Не спишь еще?! — спросила старшая сестра, заглядывая ко мне в комнату.

— Нет, — и я изумленно взглянула на нее.

Странно, она не разговаривала со мной уже несколько дней. Обида за то, что у нее якобы увели стража, не давала сестре покоя. И сколько бы мы не убеждали ее, что дело совершенно не в каких-то симпатиях и чувствах, Софа оставалась непреклонна. А тут вдруг такая разительная перемена. С чего бы это?

— Знаешь, я тут все обдумала и решила, что возможно была не права, — заявила она, устраиваясь в моем любимом кресле и ставя перед собой поднос с чашками и заварником.

Мои глаза широко раскрылись. Да что б Софа сама признала вину, быть такого не может!

— Прости меня! — проговорила она.

А у меня появилось непреодолимое желание протереть глаза и уши: передо мной вообще Софа или кто-то другой, искусно маскирующийся под нее?

— В знак примирения я заварила вкусный чай, — добавила она.

Мое удивление еще больше поползло вверх по невидимой шкале, потому что все в нашей семье знали, как она не любит возиться на кухне, считая это ниже своего достоинства. «Найду себе богатого жениха, — всегда заявляла она, — вот пусть он и заботиться о том, чтобы его жена не торчала целыми днями у плиты».

— Я разолью чай, а ты сбегай за сахаром, кажется, он так и остался на кухонном столе, — заявила Софа.

«Ну, вот, что не сделаешь ради примиренья?!» — подумала я, кутаясь в домашний халат и одновременно пытаясь нашарить ногами тапочки. В конце концов под недовольными взглядами сестры я все же выползла из комнаты и отправилась вниз, но, спускаясь по ступенькам, внезапно услышала какой-то подозрительный шорох, раздавшийся как раз таки из кухни.

«Интересно, кто там? Неужели грабители?» — подумала я и тут же представила, как злобные страшные бандиты, с во-о-от такущими ножами режут… у нас пирог или подбираются к головке сыра, которая храниться в ледяном шкафу (ведь ничего более ценного в нашем доме, увы, не найти), и тихонечко рассмеялась, понимая всю абсурдность нарисованной картины. А шорох на кухне объяснился совсем просто: хитрюга Талинка стояла на стуле и пыталась снять с верхней полки небольшую жестяную коробку, где у нас хранились конфеты.

Услышав, как внезапно хлопнула дверь, сестренка мигом застыла, делая вид, что ее тут и вовсе нет.

— Слезай уже, — насмешливо фыркнула я.

Талинка вмиг развернулась и, увидев меня, облегченно выдохнула.

— Ну, и напугала же ты! — пробурчала она.

— Что сладкоежкам не до сна, когда в доме есть конфеты? — я просто не сдержалась от ехидства, хотя и сама никогда не отказывалась от вкусненького.

Младшенькая захлопала глазками, не зная, что сказать, а затем, вероятно, решив, что лучшая защитой — это все же нападение, высказалась:

— А сама то чего сюда пришла?! — и тут же ответила, обличительно ткнув в меня пальцем: — Ага! Знаю! Всем рассказываешь, как вредно есть на ночь, и при этом пока никто не видит…

— Талинка, — не выдержала я, — ко мне Софка пришла мириться! Представляешь?!