Ледяные (ЛП)

Меня поражает, насколько я счастлива с ним. И если бы я не разрушила свои стены ради него, я бы все испортила из-за страха пережить еще одно ужасное горе. Я рада, что он никогда не переставал преследовать меня, пока я не научилась впускать его.

Истон никогда бы не относился ко мне так, как Джонни.

Я хочу, чтобы он знал, что я ему доверяю. Чтобы сделать это, мне нужно рассказать ему все.

Вместо того, чтобы начинать эпизод снова, я ставлю шоу на паузу и сажусь. Он немедленно обращает на меня свое внимание.

Рейган — единственная, с кем я когда-либо говорила об этом, но что-то ослабевает в моей груди, когда у меня возникает желание поделиться этим с ним.

— Ты помнишь ту ночь, когда мы думали, что произошел взлом в конце прошлого семестр?

Он ворчит.

— Ты сообщила об этом мудаке в службу безопасности кампуса, верно?

— Да. У них его номера, и они не позволят ему вернуться в кампус.

— Хорошо. — Напряжение покидает его, и он ласкает мой позвоночник. — Я чувствую себя лучше, зная, что ты в безопасности от него.

Я вздыхаю.

— Он абсолютный эгоистичный придурок, который одержим собой, но я не была в опасности. Он больше не пытался связаться со мной.

— Но я всё равно хочу убедиться, что защищена не меньше прежнего.

Я играю с кольцом, которое он мне подарил, проталкивая бусины вдоль петли.

— Джонни — тот, кто заставил меня возненавидеть хоккеистов. Я не хотела иметь ничего общего ни с кем из них после того, как мы расстались.

Истон приподнимает мой подбородок. Его челюсть сжата, глаза яростно сверкают.

— Он причинил тебе боль, не так ли? Что он тебе сделал?

Я сглатываю, собираясь с духом.

— Сначала ничего. Джонни был яркой личностью, и поскольку я была близок с Райаном в старших классах школы, мы часто бывали друг с другом. В конце их сезона на втором курсе, где мы с Райаном учились, он подошел ко мне на вечеринке. Я подумала, что это круто, что старшеклассники флиртуют со мной.

Воспоминание заставляет меня нахмуриться. Оглядываясь назад, я теперь ясно вижу, как сильно он флиртовал с другими девушками на той же вечеринке. Я просто была первой, кто сказал «да», когда он хотел, чтобы я поехала с ним.

Разочарование от собственной наивности горит у меня в груди. Я потираю его, одаривая Истона тонкой улыбкой, когда он успокаивает меня своими прикосновениями, пока слушает.

— Я думаю, он знал, что мой брат не потерпел бы, если бы один из его товарищей по команде переспал со мной, а потом бросил, поэтому он пригласил меня на свидание. Все лето казалось достаточно прекрасным. Я имею в виду, кроме того факта, что он оказывал на меня давление, принуждая к сексу, и его никогда не волновало, кончу я или нет. — Сухой смех покидает меня, и он неодобрительно прищуривает глаза. — Я не знаю, происходило ли это в межсезонье, но, вероятно, все снова начиналось, когда команда выезжала на выездные матчи.

Брови Истона морщатся.

— Происходило что?

Я бросаю на него покорный взгляд, понимая, что он уже догадался по его резкому тону.

— Изменял мне. Мы встречались весь его выпускной год и первый год в Элмвуде на дистанции, но я поймала его, только когда путешествовала по колледжам.

Истон замирает, тяжело дыша. Он прочищает горло и переплетает наши пальцы.

— Прости. Продолжай, — хрипло говорит он.

Я сжимаю его руку, благодарная за то, что он зациклился на вырисовывании кругов на внутренней стороне моего запястья, пока я продолжаю.

— Я была такой идиоткой. Я подумала, что было бы мило удивить его, поэтому я приехала пораньше. Когда я нашла его, он трахал девушку из женского общества.

— Ты не была идиоткой, — ворчит он. — Он был гребаным идиотом.

— Ну, да, теперь я это знаю. В тот момент я была разбита. Предательство глубоко ранило меня, но это было не самое худшее. Он был поглощен славой хоккеиста и вниманием, которое ему приносили. Он заставил меня поверить, что вся команда знала, что он регулярно изменял мне все время, пока мы встречались. — Я закрываю глаза. — Даже Райан. Так что у меня не хватило духу сказать ему. Я была слишком напугана, чтобы узнать, знал ли он правду или нет.

Истон срывается с рычанием, но он нежно держит меня за руку. Он двигает челюстью, потирая ее рукой.

— Я думаю, если бы ты рассказала своему брату, он бы убил этого парня. Никто ни за что не смог бы играть бок о бок с товарищем по команде, который сделал это.

Мое плечо приподнимается.

— Джонни был чемпионом по газлайтеру до конца, даже когда я с ним рассталась.

Я вздыхаю. Это здорово — рассказать об этом, но это заставляет боль от его предательства всплыть на поверхность.

— Я ненавидела то, что он сделал со мной. Что он солгал и извратил мои эмоции в угоду своему повествованию, как будто ему задолжали возможность встречаться с другими девушками, когда он захочет.

Мой голос дрожит. Я делаю паузу на мгновение, чтобы собраться с мыслями, горло болит от стеснения, чтобы не разрыдаться.