Ледяные объятия

Никита не знал, были ли его воспоминания о матери настоящими. Иногда казалось, что дорогие сердцу моменты родились в воображении когда-то давно, на стыке детства и юности, запечатлелись в памяти, вросли корнями в душу и заменили собой реальность. Образ матери вставал перед глазами или в самые отвратительные моменты жизни, или в самые хорошие. Никита видел её светлые волосы, щекотно прикасающиеся к его лицу, добрые, лучистые глаза. Белый торт с толстым слоем крема и пятью свечками. Коньки в подарок, жёсткие, совсем как деревянные. Морозный воздух и снегирь с красной грудкой. Восторг, удар о лёд. Много-много нежности, такой мягкой и обволакивающей, что боль тут же растворялась.

Её не стало слишком рано, и он не мог понять, почему жизнь изменилась так резко и стала такой мрачной. Больше нельзя было есть сладости, подолгу смотреть мультики по телевизору, валяться в кровати и рассматривать удивительные вещи вокруг: бабочек, снежинки, птичек. Его больше никто не жалел, не дул на разбитые коленки, не целовал перед сном. Мир вокруг сделался серым, строгим, злым.

По утрам его будил отец. Заходил в комнату не говоря ни слова, стягивал одеяло. Было темно и холодно, но приходилось вставать, умываться, одеваться и идти в школу. Дома завтрак не полагался, поэтому он терпел до обеда в школьной столовой, и, когда одноклассники воротили нос от серого картофельного пюре и холодных котлет, он съедал всё до последней крошки.

Дом превратился в казарму. Отец готовил еду два раза в неделю, по понедельникам и пятницам. Обычно это была кастрюля супа, похожего то ли на борщ, то ли на щи, и сковородка макарон по-флотски. На столе в пластиковой хлебнице всегда лежали чёрствая белая буханка и самое дешёвое печенье, за которое им с братом приходилось драться.

Никакой свободы: кровати должны быть идеально заправленными, полы чисто вымытыми, одежда выглаженной. Олег на правах старшего частенько пренебрегал обязанностями, и Никите приходилось работать за двоих: иначе порка.

Отец целыми днями пропадал на работе, а они с Олегом были предоставлены самим себе. В старших классах брат начал всё реже появляться дома, а отец запил, сначала по выходным, потом по вечерам в будние дни. В эти моменты нельзя было показываться ему на глаза, и Никита закрывался в комнате, слушая, как магнитофон на кухне изрыгает голос Высоцкого, а отец, напиваясь всё сильнее, начинает хрипло орать: «Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее»!

Отца он перестал любить резко, на следующий день после похорон матери. Проснулся утром, окинул взглядом серую, ставшую вмиг неродной спальню, почувствовал, как сосёт под ложечкой от голода, и завернулся с головой в одеяло. Лучше умереть, чем встать и пойти в холодную пустую кухню, лучше превратиться в мумию, чем снова встретиться взглядом с человеком, которого ещё вчера он называл «папа».

На брата же Никита долго смотрел, как на взрослого свободного человека, но постепенно восхищение сменилось враждебностью. Всё, чего он хотел к шестнадцати годам, – это уехать подальше от дома и заработать много денег.

Когда к ним в школу пришёл новый учитель информатики, молодой выпускник педвуза, Никита увидел свет в конце тоннеля. Андрей Анатольевич не только разбирался в современных гаджетах, но и увлекательно рассказывал о Билле Гейтсе, «Майкрософте», компьютерных играх, Силиконовой долине и богатых айтишниках. Никита вцепился в учителя клещом.

За два года он подтянул алгебру и геометрию, английский язык, освоил азы программирования. Учился каждую свободную минуту. Пока Олег пробовал наркотики в подворотне, а отец пропадал у собутыльников, Никита наслаждался одиночеством, поглощая книги. Процесс не доставлял ему никакого удовольствия, но в те моменты, когда хотелось разорвать учебник на мелкие кусочки и выкинуть в окно, он открывал блокнот, обклеенный вырезками из глянцевых журналов. Там гнездились загорелые красотки, свежие модели телефонов, дорогие машины и виды Калифорнии.

Он мечтал о том, что когда-нибудь возглавит собственную компанию, в которой день и ночь будут трудиться лучшие умы планеты. На меньшее он был не согласен.

По совету Андрея Анатольевича Никита подал документы в далекий сибирский университет. «Если хочешь стать хорошим программистом, то тебе туда. Именно в этом месте начинаются все звёздные карьеры», – отрекомендовал учитель. Но где взять деньги на поездку? Неожиданно Никите повезло.

Бабушка, зная о мечте внука, подарила ему деньги, строго-настрого наказав использовать их только на образование и ни рубля не давать отцу. Никита не верил своему счастью. Понимая, что такой шанс выпадет раз в жизни, он почти перестал спать, погрузившись в учёбу, и хранил в тайне от семьи все свои планы. Когда пришло время прощаться, отец разъярился. Хлёстко залепил сыну унизительную пощечину.

– Ты как баба, – сплюнул на пол Никита, не обращая внимания на резкую боль и потемнение в глазах. – Даже драться по-мужски не умеешь.